Whore

– Блять, мало того, что ты идиотка, так ещё и тупая? Я спрашиваю: ты левша или правша.

– Правша.

– Отлично. Значит, придётся помучить только левую руку. И так, Райли сказал мне, что ты выбрала парные кинжалы. Прекрасный выбор для такой слабачки, как ты. Вес обоих кинжалов сбалансирован так, чтобы во время боя руки не уставали. Конструкция ручки позволяет поворачивать кинжалы на триста шестьдесят градусов, – говорит брюнетка, беря кинжалы в руки и начиная вертеть ими в разные стороны и углы. От увиденного мой рот слегка приоткрылся. Она действительно мастер своего дела, вот только почему-то у меня нехорошее предчувствие.

Усмехнувшись, Алиша отдаёт мне кинжалы, и я принимаю их, не совсем понимая, что нужно делать. Чёрт возьми, да она издевается! Подойдя к столу, Алиша берёт в руки два небольших ножа и подходит ко мне.

– Для начала ты должна встать в стойку. Да. Вот так. Возьми оружие в руки, – я спокойно следую её указаниям и сжимаю кинжалы в руках, продевая указательные пальцы в специальные отверстия в ручках. – А теперь слушай и смотри, потому что я не намерена возиться с тобой. Ты должна уметь владеть двумя кинжалами одновременно. Поскольку ты правша, тебе будет намного легче приспособиться двигать левой рукой в такт с правой. Сталь кинжала должна быть направлена от тебя, на соперника.

Далее началась бесконечная череда издевательств и упрёков. Алиша буквально срывала свою злость на мне. Ей не нравилось всё, что я делаю. Хоть я и делала всё в точности, как и она. Но её это не устраивало. Вместо того, чтобы обучать меня правильно владеть оружием, она заставляла меня отжиматься и бегать по залу, говоря, что это моё наказание за то, что не могу быстро усвоить то, чему она обучает меня. И это злило меня. Моё тело и без того было измученное тренировками, а Алиша явно хотела того, чтобы я обессилено рухнула на пол. Ненавижу эту суку. Ненавижу. Я не виновата в том, что Молот не выбрал её в качестве наречённой. Я не виновата в том, что он пользуется ей. Я не виновата в её обидах и злости. Это лишь её проблемы. А не мои. И будь моя воля, я бы высказала всё, что думаю о ней, прямо в её лицо. Но кто я такая? Верно. Никто. И звать меня никак. Здесь я не имею права подавать голос. Всё, что я могу делать – это подчиняться и терпеть.

Первая часть тренировки была завершена тем, что Алиша вырвала из моей левой руки кинжал, сославшись на то, что я тупая овца, которая не может усвоить элементарные жесты. Но я… Я пыталась, правда. Разрабатывать левую руку и приспосабливать её двигаться в один такт с правой не так уж и просто. Мало того, что кисть руки устаёт, так и постоянно сбиваешься с ритма, ибо левая рука не успевает за правой. Плюс ко всему, Алиша запретила мне снимать с рук бинты, которые весьма сильно затрудняли процесс обучения. И хоть мой куратор орала о том, то что я ничего не запоминаю, я прекрасно поняла и усвоила, как правильно следует держать кинжалы в руках. Как правильно и быстро можно развернуть их в разные стороны и как правильно следует бить. Несмотря на жуткую боль в руках, я продолжала тренироваться, всячески игнорируя злобные взгляды Алиши и её слова в мой адрес. Злость и ненависть внутри меня нарастали с каждой секундой, превращаясь в бомбу замедленного действия. Ещё немного и я вновь сорвусь.

– Встань в первую позицию. Закрепим пройденный материал с одним кинжалом, – говорит Алиша, медленно заходя мне за спину. Шумно выдохнув, я сжимаю кинжал правой рукой и встаю в боевую стойку.

– Отлично, а теперь ты будешь делать то, что я скажу, – вновь говорит Алиша, и её тон перестаёт быть раздражённым. Нет. Он моментально становится хриплым и странным. Словно она что-то задумала. Внезапно, я чувствую на своей талии её руки, отшатываюсь, но её руки больно сжимают талию, и я замираю, ощущая, как горячее дыхание ударяет в мою шею. Какого хрена? Что, твою мать, происходит? Что она делает? Я дрожу, чувствуя, как страх и паника начинают завладевать рассудком. Как начинают дрожать руки. Как глаза расширяются от непонимания. Страшно. Мерзко. И противно. Не трогай. Не трогай меня. Я хочу сбросить её руки со своей талии, хочу убежать. Спрятаться. Противно. Неприятно. Ненавижу всё это.

Я дёргаюсь в сторону, в попытке вырваться, но Алиша продолжает удерживать меня на месте. Она прижимается своим телом к моему со спины, и перемещает свои руки к моей груди. А я готова разреветься от того, насколько отвратительно это выглядит и ощущается. Я ненавижу всё это. Она знает, что я не посмею ударить её, знает, что боюсь её, и намеренно издевается, унижает меня.

– Стоять, – рычит брюнетка, когда я вновь пытаюсь вырваться. Я чувствую, как что-то острое плавно скользит по моей груди, и с ужасом понимаю, что это нож. Блять. Замираю, ощущая, как дрожат губы, как глаза наливаются слезами. Страшно. Безумно страшно.

– Не надо… – шепчу я, стараясь сдержаться от того, чтобы не впасть в истерику. Но я не могу… Не могу это вытерпеть. Слишком отвратительны и болезненны воспоминания той ночи. Я не хочу, чтобы меня трогали.