Whore

Сжав руки в кулаки, я срываюсь на бег и бегу к источнику крика. Быстро найдя нужную дверь, я открываю её и застываю на пороге от картины, что предстала перед моими глазами. Мебель разбросана по разным углам комнаты, на полу валялись разбитые вазы и сломанный стол. А в центре этого стоял Дэн, безумно злой и опасный. Я не вижу его лица, но судя по тому, как напряженно его тело, он зол. Нет. Он в ярости. Его пальцы сжаты в кулаки, на костяшках виднеется кровь. На полу с разбитым носом, губой и бровью, лежит Райли. Мужчина держался рукой за нос, постоянно сплёвывая сгустки крови на пол. А возле него, громкая рыдая, на коленях сидела Амара. Взгляд её светло-серых глаз был наполнен ужасом и страхом. Она прижимала тело Райли к себе так, словно хотела защитить его от… Дэна? Ещё одна деталь бросилась мне в глаза. Все трое были полностью собраны, значит, они хотели спускаться вниз? Но что произошло? Я ничего не понимаю!

– Что происходит? – спрашиваю я, смотря безумными глазами на ужас, что творится перед моими глазами, и привлекая всеобщее внимание к себе. Я смотрю в глаза Райли и Амары, и замечаю в них испуг и некое облегчение. А Дэн… Он… Он лишь опустил занесённую для удара руку вниз, но так и не повернулся.

– Сара, – всхлипывает Амара. – Позови, пожалуйста, Велеса.

– Нет. Сара, забери Амару. Уведи её. Нам с Дэном необходимо поговорить, – говорит Райли, отстраняясь от плачущей девушки и садясь на колени.

– Я… – только и могу произнести я, не понимая, что происходит и кого нужно послушать.

– Блять, Сара, сделай то, что я прошу! Уведи её! – кричит Райли, кидая на меня гневный взгляд.

– Нет! Нет! Я не оставлю тебя! Мы должны отвечать за это вместе. Мы оба виноваты! Я не позволю тебе взвалить всю вину на себя, слышишь! Я останусь здесь. С тобой, – отчаянно кричит Амара, хватаясь за руку Райли и сжимая её так, что кожа её рук начала белеть.

– Так надо, Амара. Прошу, уйди, – отвечает, Райли кидая беглый взгляд на девушку.

Теперь я окончательно запуталась! Молча кивнув, я делаю неуверенный шаг вперёд и, собрав волю в кулак, подхожу ближе. Дэн же срывается с места и подходит к окну, явно не желая видеть меня. Ну и хрен с ним! Сейчас не это самое главное. Я должна узнать, что происходит. Почему между Дэном и Райли была драка? И почему плачет Амара? За всё время, что я здесь нахожусь, я ни разу не видела её такой… Разбитой и подавленной. Они учили меня, что слёзы – это непростительная слабость. А сейчас… Сейчас я вижу, что и они могут давать слабину. Подойдя к девушке, что отчаянно сжимала руку Райли, я дотрагиваюсь до её плеча и говорю:

– Пойдём, Амара.

– Нет. Я… – начала было Амара, но тут же осеклась и замолчала, видимо обдумывая слова Райли. Кивнув, девушка берёт меня за руку и встаёт на ноги. Я чувствую её дрожь и обнимаю за плечи, стараясь успокоить. Мы направляемся к выходу из комнаты, как вдруг, Амара останавливается и, обернувшись, говорит:

– Прошу тебя, Дэн. Дай нам обоим объясниться. Не руби с плеча.

– Atunci ce-ai făcut… Nu știu dacă mă voi înțelege de tine. Și acum, du-te departe. Vreau să vorbesc cu el. , * – отвечает Дэн. В его голосе столько холода и равнодушия, словно он говорит не со своей сестрой, а с посторонним человеком.

– Дэн…

– Надо дать им время. Пошли, тебе необходимо успокоиться. Мы будем на кухне, – говорю я и, не став ждать ответа, вывожу девушку из комнаты.

Чтобы не привлекать лишнего внимания, я выбираю самый короткий путь до кухни, и мы направляемся по нему. Всю дорогу мы шли в полной тишине, однако Амара продолжала держать меня за руку, словно опираясь на меня. Она больше не плакала, нет. Но состояние девушки было подавленным, что пугало меня. Я не могу видеть её такой… Такой же, как и себя когда-то. Сейчас ей необходимо успокоиться, а мне – узнать правду. Придя на кухню, я скидываю с себя пальто и шарф и кладу их на стул. Усаживаю Амару за стол и обращаюсь к единственному повару, что на данный момент был здесь.

– Можно нам, пожалуйста, две чашки чая с мятой и мелиссой?

– Да, Госпожа, – отвечает пожилая женщина, которую явно не интересует, что происходит вокруг. Закатав рукава свитера, я подхожу к одному из кухонных ящиков, открываю его и достаю бумажные полотенца. Намочив несколько штук, я возвращаюсь обратно и протягиваю полотенца Амаре.

– Возьми, тебе нужно умыться, – говорю я, указываю на запачканные кровью руки девушки и лицо, что было испачкано потёкшим макияжем.

– Спасибо, – отвечает Амара, принимая салфетки.

– Госпожа, Вам чай сладкий подавать или нет? – внезапно спрашивает повариха.

– Нет, не сладкий. Спасибо. Дальше я сама справлюсь. Оставьте нас, – отвечаю я.

– Да, Госпожа, – кивает женщина и, сняв фартук и колпак, выходит из кухни, оставляя нас совершенно одних. Наконец-то.

Облегчённо вздохнув, я подхожу к кухонной тумбе и, взяв в руки чашки, иду обратно.

– Вот, выпей. Тебе надо успокоиться, – я ставлю одну чашку перед Амарой и сажусь напротив неё, чтобы начать разговор.

– Что это? – спрашивает девушка, беря в руки чашку. Она вдыхает аромат чая и кривится. Ей явно не нравится. – Чай. Может кофе?