Wild Cranberry (СИ)

— Честно? — Отец Влада провел рукой по густой шевелюре с проседью. — Да. Вот ты говоришь, женщине детей долго вынашивать приходится. А ведь каждая моя работа, это в своем роде такой же ребенок. И вынашиваю, и рожаю я его зачастую даже дольше, чем девять месяцев. И как любому родителю мне важно, чтобы работу оценили по достоинству. Поэтому да, я очень волнуюсь.

— Как же вы тогда решились на выставку?

— Не знаю… Уже сто раз пожалел, да некуда деваться.

В гостиной собралось около десяти человек, и все они замерли в ожидании. В центре комнаты на специальной подставке стоял новый шедевр, накрытый тканью. Я впервые видела среди работ Андрея Ивановича скульптуру в полный рост.

— Ну что ж друзья мои, готовы?

— Открывай уже! — рассмеялась Наталья Николаевна.

Но как только со скульптуры упало покрывало, ее смех резко оборвался. Перед нами стояла уже знакомая девушка, выходящая из воды. Но теперь это был ослепительно белый камень, а фигура девушки в полный рост позволяла рассмотреть мельчайшие детали. Слегка опущенные глаза с длинными ресницами, чуть приоткрытые губы с каплями влаги, длинная шея, покатые плечи, высокая грудь, живот в брызгах морской воды…

Именно этот момент Ванька выбрал, чтобы толкнуться внутри меня в первый раз. Замерла, ловя отголоски нового ощущения.

— Потрясающе! — воскликнул Влад, поднявшись с дивана, на котором мы с ним сидели, прижавшись к друг другу.

— Я не пойду на открытие… — прошептала мать Влада, упав на его место рядом со мной.

— Не дури, мам! — Влад услышал ее слова. — Ты хочешь, чтобы он натурщиц начал в дом таскать?

Она подняла на него совершенно растерянный взгляд и отрицательно мотнула головой.

— Вот! Пусть лучше тебя ваяет. Ведь потрясающая же работа!

— Да, не спорю. Но там же сотни людей… Хотя, конечно, ты прав, я… — Она резко замолчала, поймав на себе внимательный взгляд Андрея Ивановича.

Блин… Вот что я так прикипела к этому ваятелю голых тел? Впрочем, как и к его сыночку. Вскочив, перехватила его на подходе к нам и обняла за плечи, развернув лицом к скульптуре, давая время Наталье Николаевне изменить выражение лица и свыкнуться с мыслью о своей скорой обнаженной публичности. Ведь, по большому счету, я её очень даже понимала. Сама недавно страдала от бесконечных репостов Красного пушка. Но отец Влада вложил в эту работу всю свою душу и любовь к этой женщине. Позволил нам увидеть силу ее женской красоты и в то же время свою уязвимость перед ней. И не оценить этого было просто невозможно.

— Вы в очередной раз превзошли себя, Андрей Иванович. Просто потрясающая работа.

— Уверена? — Он улыбнулся слегка печальной улыбкой. — Мне кажется, Наташе не понравилось.

— Дайте ей прийти в себя. Не каждый день сталкиваешься со своей копией в полный рост. Она совсем не изменилась, правда?

— Я бы сказал, почти не изменилась. Ведь скульптура не умеет ворчать. Иначе было бы стопроцентное сходство!

— Андрей Иванович! Ну как так можно! — Я расхохоталась, заглянув в его слегка оттаявшие смеющиеся глаза. — Взять и все опошлить!

— Как же я рад, Катенька, что ты у нас есть. Везунчик всё же у меня Влад по жизни. Впрочем, как и я.

Мы стояли, тепло обнявшись, когда я услышала за спиной:

— Андрей, это очень здорово! У тебя получилось создать… — К нам подошел неизвестный мне друг моего свёкра из мира искусства, и я поспешила ретироваться.

Выйдя на улицу, облокотилась на перила и посмотрела в осеннее небо, где уже начали зажигаться первые звёзды. Что делать, день поздней осенью совсем короткий. Почувствовав, как на мою талию легли руки, я повернула голову и получила поцелуй в нос.

— Устала?

— Нет, совсем нет.

Облокотившись спиной на Влада, задрала голову, наблюдая за почти прозрачными на фоне темного неба плывущими облаками.

— Попрошу отца сваять тебя беременную на память.

— С ума сошел? Не вздумай! Я не буду раздеваться перед Андреем Ивановичем.

— Не обязательно же быть голой. Накинешь что-нибудь.

— Даже это не гарантирует пристойный итоговый результат.

Влад обнял меня крепче и положил подбородок на мою макушку.

— Ты не обиделась?

— По поводу?

— Имени. Не возражаешь?

— Нет. Мне нравится.

— Как он там? — Влад сдвинул ладони на мой живот.

— Ванька переполошился, увидев голую бабушку.

— Что?

— Толкнулся первый раз.

— Да ладно! А сейчас не толкается?

— Нет. Затих. В шоке, наверное. Ясно одно — в Ветровых пошёл. Бабник. Не может спокойно сидеть при виде обнаженного женского тела.

* КОНЕЦ *