WOAS. Twilight Saga (СИ)

«О, я доберусь до тебя через три секунды!» — пообещала Элис игриво-угрожающе и все, что ему осталось — это выйти в школьный коридор вместе со звонком и поймать ее в свои объятия.

Маленький, хрупкий эльфо-ураган — вот какой она была, его Элис.

Прижимаясь к нему, она излучала мысле-счастье, мысле-любовь, мысле-восторг, и Эдвард давно уже не представлял себе, что связь между двумя (не)людьми может быть какой-то иной.

— Может, в Денали рвонем? — предложил Каллен, когда они обнявшись неспеша побрели по коридору. — Мы давно там не были.

— Карлайлу понравится эта идея, — оценила Элис. — Почти уверена, что мы задержимся там на какое-то время… Достаточное для того, чтобы здесь все немного устаканилось.

Когда им навстречу попалась длинноволосая задумчивая девушка, воззрившаяся на них с нескрываемым восхищением, ни Эдвард, ни Элис не обратили на нее внимания: в этой реальности Белле Свон не суждено было узнать Калленов поближе.

========== Ренесми Каллен/Хоуп Майклсон. TwilightSaga/TO. ==========

Почему именно Непал?

Хоуп вряд ли могла бы ответить на этот вопрос с точки зрения логики — на самом деле, она просто ткнула пальцем в карту и слова типа «Махабхарат» и «Сивалик» чертовски понравилось ей, маня обещанием неизведанного.

На деле все оказалось не так загадочно и волшебно, как она представляла заранее — тропические ливни приносили за собой наводнения слишком часто, и в конце-концов джунгли (или то, что от них осталось) надоели ей и юная мисс Майклсон оставила Сивалик как раз таки для того, чтобы исследовать нижнюю часть склонов Махабхарата и их прохладные леса.

Вот там-то она и встретила дикарку в тряпье, больше напоминающем саван, и с волосами столь же огненно-рыжими, как и ее собственные.

Дикарка передвигалась меж деревьев со скоростью, которой мог бы позавидовать любой из членов семьи Хоуп, и редкие проблески солнца, прорывающиеся сквозь смыкающиеся вверху кроны, причудливо играли бликами не только в ее спутанных волосах, но и на ее коже.

Поймать ее в сети своей магии оказалось вовсе не просто — Хоуп плела ловушки столь изощренные, что ее прежние учительницы бы гордились ею, но дикарка обходила их с возмутительной легкостью и ее смех серебристыми колокольчиками раздавался каждый раз совсем рядом, когда взбешенная очередной неудачей Хоуп понимала, что предмет ее охоты снова сбежал.

Для чего ей вообще понадобилась эта дикарка? Почему внезапно она стала так одержима этим лесным созданием? На этот вопрос так же ответа не было — лишь неясные, смазанные образы в голове, которые постоянно ускользали, оставляя за собой дразнящее послевкусие чего-то горько-сладкого, что непременно должно произойти.

Прошло почти три недели, прежде чем дикарка смилостивилась над ней и сама вышла ночью к костру, у которого Хоуп коротала вечер.

— Я еще не настолько отчаялась, чтобы пришла пора тебе сдаться добровольно, — усмехнулась ведьма Майклсон.

— Я сама решаю, когда настанет время, — мягко возразила дикарка и, приблизившись, коснулась ладонью щеки Хоуп.

Хоуп не отпрянула, но вздрогнула — вместе с прикосновением этой ладошки в ее голове родились образы, которые были прежде ей незнакомы.

Мужчина и женщина, сверкающие под солнцем, словно их кожа создана из бриллиантовой крошки, с янтарными глазами и удивительно красивые — дикарка показала ей их и пояснила уже вслух:

— Это мои родители, Белла и Эдвард Каллен. Вампиры. Мой отец мертв уже очень давно, а вот мама еще довольно молода по меркам вампиризма. Я родилась, когда она была еще человеком. Это я убила ее, к слову. Благодаря папе все обошлось, но все же… Я помню, как убила ее. Это было ужасно, и прежде я никому этого не говорила… Но мне понравилось это. Ну, убивать. Ты знаешь.

Хоуп взглянула в безупречно-красивое лицо дикарки, такое безмятежное и такое пугающее одновременно, и понимающе кивнула.

Да, она знала, что значит убивать.

И да, она знала, как это пьянит.

— Меня зовут Ренесми, — продолжила дикарка, опускаясь на землю рядом с Хоуп. — Я бессмертна, я могу читать мысли и показывать другим людям свои собственные, а еще я одержима жаждой крови и мое сердце бьется — я совсем не такая, как мои родители. Они боятся меня, хотя и никогда не признают этого. Они предпочитают маскировать страх под эту бесконечную, утомительную гиперопеку… Здесь я прячусь от них и убиваю животных в свое удовольствие, иногда разбавляю свое меню аборигенами и туристами, но в целом… В целом я называю это «изучать себя как вид». Когда-то здесь обитало существо, похожее на меня… Я его не нашла, но понимаю, почему ему здесь нравилось.

— Ты кажешься немного двинутой, уж прости, — без обиняков произнесла Хоуп. — Как давно ты живешь здесь?

— Несколько месяцев, — пожала плечами Ренесми. — Или лет. Я не считаю. А ты? Почему ты здесь?