Wolf's mint (СИ)

Разве могло хоть что-то сравниться с тем, как она вздрагивала, подаваясь навстречу его пальцам, когда он, сквозь тонкое кружево ласкал ее? Разве хоть что-то шло в сравнение с тем, как белоснежная кожа на ее шее покрывалась мурашками, когда он, склонившись, вкрадчиво шептал:

– По крайней мере, я буду очень старателен.

То, как рыжеволосая таяла в его руках, сбивающимся дыханием и едва слышными стонами умоляя не останавливаться, сводило Пересмешника с ума. Он словно дразнил супругу то ускоряя, то замедляя выбранный темп, подводя ее к тонкой грани, перешагнув которую, она обессиленно затихла на его плече.

Едва сдерживая себя, мужчина ловкими пальцами прошелся по застежкам платья. Плавно скользнув ладонями по ткани, позволяя ей медленно соскользнуть с плеч Сансы, обнажая белоснежную кожу, Петир хрипло выдохнул. Порой ему все же не верилось, что рыжая северная волчица стала его. Подчас ему казалось, что все это сон, который развеется с первыми солнечными лучами, показавшимися над верхушками заснеженных деревьев.

Притягивая жену за бедра ближе и резким толчком заполняя ее, Бейлиш запустил пальцы в волосы, огненным водопадом разметавшиеся по телу пташки, заставляя ее невольно отклонить голову. То как она податливо выгибалась ему навстречу, впиваясь пальчиками в его плечи, как едва уловимо вздрагивала, когда он, скользя губами по мраморной коже шеи, иногда прикусывал, оставляя отметины, сводило с ума, заставляя Пересмешника ускорять темп, чувствуя приближение скорой развязки. Их хриплые стоны смешиваясь, заполняли все пространство отведенных покоев, подводя их обоих к той черте, за которой время, казалось, останавливалось и все вокруг теряло свой смысл.

Бейлишу было абсолютно наплевать на тех, кто мог этой ночью «прогуливаться» промерзшими коридорами Винтерфелла, когда четверть часа спустя, развернув супругу к себе спиной, плавно опускал ее на кровать. Для него перестал существовать весь окружающий мир, сойдясь на рыжеволосой, метнувшей на него через плечо встревоженный взгляд.

Седьмое пекло! Даже после своей смерти Болтонский ублюдок все еще цепко держал его пташку в своих лапах, заставляя испуганно озираться и вздрагивать.

– Я не обижу тебя. Верь мне, – хрипло шепча, Пересмешник склонился, стараясь, чтобы его девочка, его волчица, не заметила раздраженной злости и досады, пускай на короткий миг, мелькнувших в его глазах.

Покрывая поцелуями ее спину, проводя по ней кончиком языка, прокладывая своеобразную дорожку от шрама к шраму, которыми была покрыта нежная кожа, мужчина чувствовал, как Санса расслабляется. Едва заметная улыбка тронула его губы, когда по ее телу пробежала легкая дрожь, и она с тихим стоном подалась навстречу.

Неторопливо скользя пальцами по спине Старк, Мизинец не сильно сжал тонкую шею, заставляя запрокинуть голову, чтобы тут же войти в нее, срывая с губ северянки стон. Выбрав медленный, тягучий темп, он едва заметно усмехался тому, как она невольно пыталась ускорить его, как сжимала в кулачках длинный ворс шкур, покрывавших широкую кровать, как практически умоляла, хрипло простонав его имя, отпустить ее.

Пересмешник не помнил, как отключился, вслушиваясь в тихое дыхание Сансы, приятно щекочущее плечо. Ему казалось, что он только закрыл глаза, проваливаясь в черноту, которая в последнее время пришла на смену снам, как тихий вскрик жены выдернул его из этого полузабытья. Пытаясь отогнать остатки сна, мужчина поймал взгляд, в котором явно читался испуг.

Он не успел ничего сказать, лишь потянувшись к супруге в попытке обнять, как тут же замер, стоило ей произнести:

– Скажи мне, что Фреи живы… что Арья не пустила их на пироги…

Отчасти Мизинец был доволен, что рыжеволосая, вывернувшись из его объятий, метнулась к окну и не видела той смеси неверия и ужаса, мелькнувшей в его глазах. Да и как ему было реагировать на только что произнесенное Сансой. Ведь кроме него и Лотора, который присутствовал при той беседе с уцелевшим стюардом из дома Фреев, о поступке младшей из Старков не знал никто. Мужчина не сомневался в верности наемника, как и в том, что он ни за что не станет бросаться словами на ветер. Не сомневался Бейлиш и в том, что его супруга не общалась с тем человеком, которому удалось избежать «Иглы» Арьи Старк. Ведь беглец из дома Фреев нашел свою судьбу в кубке вина, выпитого в ближайшей корчме.

Пересмешнику понадобилось не более минуты, чтобы полностью совладать с собой. С неохотой выбираясь из-под теплых шкур, он передернул плечами, морщась от холода, врывавшегося через открытое окно. Набрасывая на плечи Сансы шкуру, прихваченную с кровати, мужчина развернул ее лицом к себе, заставляя посмотреть себе в глаза.

– Фреи мертвы… – негромко произнес он и после паузы добавил: – и это была Арья.

Петир лишь едва заметно усмехнулся, когда рыжеволосая с горечью прошептала:

– Она стала чудовищем…