Worm (ЛП)

Пока я размышляла, уставясь в монитор, там появился скринсейвер. На экране прокручивались разноцветные слова "ЦЕНТРАЛЬНАЯ БИБЛИОТЕКА БРОКТОН БЕЙ".

Если я пойду, то при самом выгодном раскладе смогу получить достаточно информации, чтобы сдать их. Я смогу заручиться доверием хороших парней и завоевать уважение настоящей международной знаменитости. Если я правильно поняла Оружейника, я получу ещё больше очков, если смогу добыть сведения, которые позволят ему -- или помогут -- поймать злодеев. С другой стороны, при самом худшем раскладе, это могла быть ловушка. Или они могли догадаться о моих целях. В таком случае это всё приведёт к сражению, возможно, с моей гибелью. Вероятность смерти почти не волновала меня, хотя вроде как должна была. Думаю, одной из причин моей беззаботности было то, что эта вероятность стала реальной с того момента, как я надела костюм. Плюс то, что вчера ночью при разговоре с ними я не увидела в них настроя на убийство.

Если подумать о статусе-кво... что будет, если я не приду? Удобный момент, чтобы получить информацию о Сплетнице и её банде будет упущен. Не худший вариант, если подумать. В любом случае затея очень рисковая, хотя и награда соответствующая. Но если я откажусь от встречи, мне придётся маяться остаток дня, сожалея, что я уже второй раз подряд пропускаю послеобеденные занятия и вполне могу пропустить ещё больше. Невесёлая перспектива.

-- Извините?

Вздрогнув, я оглянулась. Женщина средних лет в красном пиджаке стояла позади меня. Как только я встретилась с ней глазами, она спросила:

-- Вы закончили? -- она указала на монитор, на котором крутилась заставка.

Голова закружилась от облегчения. Глупое предположение, что это была Сплетница, не оправдалось. Улыбнувшись, я сказала ей:

-- Дайте мне полминуты.

Тема: Re: Букашка

Увидимся в три.

2.06

Я пришла в костюме. Мне было плевать, что они могли счесть это грубостью или паранойей. Правилам вежливости я предпочла возможность пережить удар ножа.

Сначала я доехала на автобусе до дома. Там надела свой костюм прямо под одежду. Большая часть сегментов брони моего костюма отделялась. На месте они удерживались с помощью специальных креплений, которые просовывались через предусмотренные для этого отверстия в ткани костюма. Другая же часть брони была вшита в ткань костюма и представляла из себя узкие жёсткие участки, расположенные в центре груди, спины, голеней, на запястьях, бедрах и плечах. Так что когда я надевала сверху съёмные фрагменты брони, они вставали на на свои места и не сдвигались. Я посмотрела в зеркало перед уходом. Я не думала, что кто-то заметил бы что-нибудь необычное, если бы не рассматривал мою одежду очень тщательно, или если бы я не стала принимать странные позы. Сверху на костюм я накинула свободную одежду -- мешковатые джинсы и толстовку, но даже в таком виде мне казалось, что я буду выделяться.

Во мне многое изменилось, с тех пор, как я прошлой ночью лихорадочно переодевалась в пустом переулке, убирая свою одежду в старый отцовский рюкзак. Тогда я спрятала рюкзак, перед тем как идти на разведку, но сегодня я решила взять его с собой. Я направилась к другому концу переулка.

Приблизившись к месту ночной разборки, я отправила десяток насекомых на разведку. И сосредоточилась на поступающей от них информации.

Насекомые, конечно, воспринимают окружающий мир совсем не так, как мы. Более того, они обрабатывают поступающую информацию совсем в другом темпе. В итоге моя сила отфильтровывала часть информации и передавала мне только то, что я могла принять. Визуальная информация поступала в виде монохромных пятен света и тьмы, порой нечётких, порой чрезмерно резких. Звук почти причинял боль, когда я пыталась на нём сосредоточиться, распадался на высокие и низкие звуки, которые почти не отличались от скрежета ногтей по школьной доске. Умножьте этот поток информации в сотни, тысячи, десятки тысяч раз, и он станет невыносим. Когда я только начинала осваиваться со своей силой, я была не в состоянии всё это выдерживать. Сенсорная перегрузка фактически никогда не причиняла мне боли, даже в самом худшем своём варианте, но чувствовала я себя при этом ужасно. В такие дни мне приходилось почти всё время блокировать эту часть моих способностей.

Мне легче всего оказалось использовать поток тактильных ощущений насекомых. Это не было связано с тем, что их осязание больше соответствует человеческому, чем слух или зрение. А скорее дело было в том, что я ощущала местонахождение каждого насекомого поблизости по отношению ко мне. Я чувствовала, когда они стояли на месте, двигались или что-то двигало их. И это был самый хорошо интерпретируемый поток информации от насекомых.