Worm (ЛП)

-- Легенда, Урса Аврора, Призма, Сварщик, Наручник и Батарея займутся Краулером, пока мы не сумеем его обездвижить. Он всё ещё подчиняется законам физики. Надеюсь, фосфорная бомба удержит его на месте достаточно долго, чтобы мы успели реализовать наш план. Как я говорила, мы не можем себе позволить ограничиться полумерами. Если мы припрём Девятку к стенке или они решат, что проигрывают, есть риск, что Бойня сорвётся и перестанет сдерживаться.

Она окинула взглядом четырнадцать присутствующих паралюдей.

-- Мы провернём это всё сегодня же вечером, прежде, чем кто-либо из наших оппонентов узнает наши намерения и усложнит дело, преследуя свои интересы. На этом закончим. Готовьтесь. Ваши костюмы в лаборатории.

Она смотрела, как все покидают комнату. Легенда остался.

-- Вы рассказываете не всё, -- пробормотал он.

-- Нет.

-- Поделитесь?

-- Кое-что из сказанного предназначалось для шпиона в наших рядах. Мы разработали и дальнейшие меры противодействия.

-- Представляют ли они угрозу команде?

-- Да. Неизбежно. Я подозреваю, что Выверт проинформирует Крюковолка и подтолкнёт Избранных, Чистых и даже группу Трещины выступить. Сплетница, как я подозреваю, узнает, что что-то происходит. Я намереваюсь слить достаточно информации, чтобы Неформалы решили действовать. Тот момент, когда вступают злодеи, и представляет риск для наших кейпов.

-- Но?

-- Но у нас есть склад снаряжения, которое мы конфисковали, когда взяли лабораторию Бакуды. Некоторое количество использовала Мисс Ополчение против Левиафана, но у нас осталось ещё. Когда в бой вступят все остальные фракции, мы нанесём второй бомбовый удар. Наши исследования показывают, что некоторые из этих боеприпасов обходят эффект Мантона.

-- Это нарушает негласные правила между кейпами. И перемирие против Девятки. Мне это не нравится.

Мир сошёл с ума. Должна ли я присоединиться к сумасшедшим, чтобы что-то исправить?

-- Не беспокойтесь. Кнопку нажму я, -- ответила Суинки. -- Я не кейп.

Часть 14. Жертва

14.01

Писк микроволновки выдернул меня из сна -- первый раз за долгое время мне удалось нормально поспать. Я пошевелила головой, и подушка, на которой я лежала, зашевелилась в ответ.

-- Пытался заставить их вести себя потише, -- тихо сказал Брайан. -- Но они не самая тактичная парочка на свете.

-- М-м-м? -- пробормотала я, и спросонья сама не поняла, что именно.

Выход из глубин мучительного и странно знакомого сна был достаточно резким, чтобы на мгновение вызвать чувство дезориентации. Я вытерла рот от слюны и неожиданно осознала, что Брайан рядом со мной. Я залилась краской, когда поняла, что лежала на его руке и пускала слюни. Алек и Аиша, без масок, рыскали по "кухне" в поисках съестного.

Мы с Брайаном заговорили одновременно:

-- Извини, я, наверно, засну... -- промямлила я, прежде чем закрыть рот.

Он молча вытирал влажное пятно на руке, ожидая, что я закончу фразу. И, наконец, нарушил неловкую тишину:

-- Я рад, что хоть кто-то из нас поспал.

-- А ты нет?

-- Глаз не сомкнул.

Он выглядел уставшим. Не как человек, который не спал всю ночь, а как будто только что переплыл бухту из конца в конец.

-- Надеюсь, ты не спал не потому, что я улеглась на тебя. Даже не помню, как задремала.

-- Это не из-за тебя, и я не против. Это было... -- он пытался подобрать слово, -- нормально.

"Нормально"? И как это понимать? Или он специально старается говорить как можно более неопределённо и уклончиво?

Я не должна была беспокоиться об этом. Я просто только что проснулась и потому плохо соображала. А вот Брайан выглядел неважно. Может, я должна была что-то сказать? Что-то сделать? Любой жест, который обычно выражал заботу или симпатию, мог разбередить рану. Прикоснуться к его руке -- значит, вторгнуться в его личное пространство, за которым Брайан теперь внимательно следил. Спросить, как он -- напомнить, что он не в порядке. А моё предложение помочь ему или поддержать могло заставить его почувствовать себя беспомощным, как тогда, когда Ампутация работала над ним.

Хотя предложить помощь, скорее всего, можно.

-- Хочешь чего-нибудь? Завтрак? Кофе?

-- Кофе, пожалуйста.

Я кивнула, встала и размяла плечи. Я чувствовала себя посвежевшей, несмотря на то, что этой ночью спала не в кровати. Царапины и синяки, которые прежде едва заметно ныли, исчезли, как и более серьёзные раны, требовавшие внимания. Отсутствие ранений, в свою очередь, заставило меня задуматься о том, из-за чего я выспалась и исцелилась. Я чувствовала себя противоречиво. Как маленький ребёнок, которого поставили в угол, и он обижен на весь мир, хотя в животе у него только что съеденный торт, приготовленный на день рождения.

Ладно. Я всё ещё не до конца пришла в себя.

Я присоединилась к Аише и Алеку на кухне.

-- Доброе.

-- Хай, -- односложно ответила Аиша. Она нашла немного хлопьев с сахарной пудрой и насыпала их в миску, не слишком дружелюбно поглядывая на меня.

-- Как там наш чувак? -- спросил Алек.

-- Стресс, тревога, бессонница. Его можно понять.

-- И ты, пользуясь случаем, решила к нему подмазаться? -- спросила Аиша.

Я моргнула.

-- Нет.