Wunderland обетованная

Кулак погрузился в грудь и отбросил немца к двери уже бездыханным. И тут Долгов успел заметить, как за дверью скрывается спина Шеффера. Вбежав внутрь, он на миг ослеп, и нёсся лишь на стук шагов убегающего профессора. Постепенно стали проступать пятна ламп, а затем и сам коридор. Мелькнула дверь смотровой, и старпом замер. Дверь была открыта, и вскочивший немец с перебинтованной головой удивлённо и испуганно выставил перед собой, защищаясь, руку.

Какие же, оказывается, у человека хрупкие кости!

Долгов с удивлением посмотрел на прорвавший кожу и рукав кителя острый белый обломок. Затем, не выпуская руку, дёрнул немца на себя и впечатал лицом в стену смотровой. На серой поверхности запечатлелось бурое пятно, и солдат, обмякнув, сполз на пол.

«Ему явно не везёт с головой!» — мелькнула ехидная мысль, затем, увидев выкатившиеся глаза доктора, старпом выкрикнул:

— Беги к причалу! Там наши!

— А-а… — Артём громко икнул и, перескочив через распростёртое тело, уже из коридора позвал: — Давай за мной! Я знаю, где выход!

— У меня ещё есть дело!

Долгов прищурился и, напрягая глаза, пошёл вдоль теперь такого тёмного коридора. От основного прохода в сторону уходил узкий и низкий ход, и оттуда послышался шорох. Убегая, профессор разбивал по пути лампы, и теперь старпом шёл на ощупь, в полной темноте. Где-то снаружи вновь затрещал «Калашников», ему в ответ огрызнулся «шмайсер», но Долгов старался их не слышать. Он ловил каждый неосторожный шорох забившегося в угол Шеффера. Оберштурмфюрер боялся лишний раз вдохнуть, чтобы не выдать себя, но старпом неумолимо приближался. Выставив перед собой руки, он делал шаг, затем прислушивался, делал второй и опять замирал, всматриваясь невидящими глазами в темноту. За спиной профессора была стена, бежать некуда, и он застыл, с ужасом глядя на заслонившего собой свет Голиафа. До него оставалась всего пара шагов, сейчас эти жуткие руки нащупают профессорскую шею… А за спиной ещё недавно такой покорной «единицы» маячит свет! И тогда Шеффер решился. Рванувшись вперёд, он поднырнул под руку Долгова и уже почти проскочил, но реакция старпома была мгновенной. Поймав за руку, он потащил взвывшего от боли оберштурмфюрера на свет.

— Ты хотел что-то феерическое? — Долгов, держа оберштурмфюрера за ворот левой рукой, отодвинул его от себя настолько, чтобы были видны его глаза. Затем, соизмеряя силу, так, чтобы не убить, раскрытой ладонью ударил его в лоб. — Надеюсь, это сойдёт!

Взвалив на плечо обмякшее тело, он бросился в поисках выхода.

Артём выбежал из ворот и не сдержал радостного крика. Недалеко от утёса тёмной горой застыл «Дмитрий Новгородский», а к причалу, поднимая брызги от вёсел, плыла надувная лодка с дюжиной матросов и машущим ему автоматом командиром. Ещё три уже пустых лодки лежали на берегу, ближе к входу в базу. Дмитрий Николаевич узнал Артема и показывал ему, чтобы тот бежал на причал. Сзади хлопнула металлом бронированная дверь, и доктор бросился в сторону, опасаясь, что это погоня. Но это оказался бегущий со своей ношей на плечах старпом. Он поравнялся с Артёмом и, заметив его высунувшуюся из-за камня голову, выкрикнул:

— Ты чего здесь разлёгся? Давай за мной!

Лодка с командиром уже была рядом. От причала её отделяло всего несколько гребков, и Долгов уже приноравливался, как бы перебросить в нее Шеффера, как вдруг сзади, сквозь ещё изредка доносившиеся автоматные очереди, по побережью прокатился раскатистый скрип. Башня орудия вздрогнула и, стряхнув со ствола снег, повернулась в сторону «Дмитрия».

Тогда Долгов швырнул Шеффера на причал и, приказав Артёму:

— Его забрать! Нашим уходить! — бросился назад к входу в базу.

Лодка заскрипела резиной о доски пристани, и командир перепрыгнул на берег.

— Куда Толик убежал? — он удивлённо смотрел то на раскрытую дверь, в которой исчез старпом, то на доктора, то на лежавшего у его ног Шеффера.

Артём, светясь от радости, пнул ногой профессора:

— Так надо. Сказал его забрать и нам уходить!

— Уходить? — Командир недоверчиво посмотрел на орудийную башню. — Да мы сейчас это осиное гнездо с землёй сровняем!

— Товарищ командир, старпом сказал, он лучше знает! И его…

Дмитрий Николаевич неохотно поднёс к губам рацию и приказал:

— Внимание всем! Отходим!

Затем, взглянув на Шеффера, спросил:

— А это ещё кто такой?

И только сейчас до Артёма дошёл смысл происходящего. Они свободны! Их спасли и теперь не будет экспериментов, не будет каменной камеры. И он наконец-то окажется на лодке.

Он ещё раз от души приложился ногой в профессорский бок и радостно изрек:

— А это, товарищ командир, свинья редкой породы!

— У нас лодка, а не свинарник.

— Но это очень редкая свинья. С дыркой во лбу! Старпом сказал — взять его обязательно!

— Ну раз старпом сказал…

Долгов вбежал в коридор и ринулся влево, на шум вырывавшегося из-под стены ручья. Где вход в орудийную башню, он знал.

«Ручей, а потом должны быть две двери! — вспомнил он рассказ Артёма об их с Максимом побеге. — Одна вентиляционная, другая к орудию».

Но и без этого, подсказывая, где вход, в коридоре слышался звук работающих пушечных механизмов.