Xрупкая личина (ЛП)

За исключением, конечно, неухоженной рыжеватой поросли, покрывавшей его шею и нижнюю часть лица. Хотя избавление своего тела от некрасивых волос было чем-то вроде непреодолимой потребности, Маркус очень любил свою бороду. Это была слабая, последняя линия обороны от внешнего мира, предлагающая по крайней мере частичную защиту. Последний барьер, за которым можно спрятаться. 

Маркус выдвинул ящик туалетного столика и достал свой драгоценный набор косметики. Немного помучившись (казалось, ничто не соответствовало его тону кожи) он выбрал необходимый лак для ногтей, помаду, тени для век и тушь. Затем он применил их, умело и целеустремленно, на зависть любому профессионалу, используя богатый накопленный опыт и получая от этого процесса огромное удовольствие.

Пока он работал над своим лицом, Маркус продолжал напевать себе под нос тихие спокойные мелодии, позволив своему разуму блуждать. Все мысли о числах, к счастью, улетучились. Вместо этого его разум обратился к безумию. Такова природа зверя.

Он довольно много думал об этом. 

Говорят, что истинный безумец не осознает своего состояния, так как грань между вымыслом и реальностью становится все более размытой. Он знал, что его действия не были действиями нормального человека. Но Маркус уже давно решил, что не сумасшедший, по той простой причине, что будучи психом, он бы этого не осознавал. Он просто немного отличался от других мужчин, вот и все.

Совершенно иной.

Даже уникальный. 

В худшем из возможных сценариев он представлял себе жизнь как единственную бесконечно длинную тропу, грациозно петляющую через темный густой лес. Время от времени он покидал хорошо проторенную тропу и по собственной воле отправлялся в окружающую черную глушь, где блуждал в течение нескольких часов, исследуя ее, прежде чем найти (правда, иногда ему было трудно это сделать) и вернуться на тропу. 

Он знал, что это рискованно. Всегда существовала опасность заблудиться в зарослях и навсегда потерять тропу из виду. Но он был полон восхищения своей силой и мужеством. Кроме того, если он не будет исследовать, он точно потеряет рассудок. Как и сообщалось во всех плохих новостях, для многих людей участие в жестких "крысиных бегах" становилось непосильным испытанием.  Временное освобождение было ответом, ключом к счастливой жизни. Освобождение и потворство своим желаниям.

Маркус больше всего на свете хотел, чтобы общество позволяло человеку оставаться уникальной личностью. Он устал от невидимых социальных ограничений, которые с каждым днем становились все туже, пока не оставляли тебя использованным и задыхающимся, всего лишь тенью своего истинного "Я".

Но в глубине души он знал, что его мечте никогда не позволят осуществиться. Анонимные сильные мира сего никогда бы этого не допустили. Современное общество слишком озабочено публичным имиджем, поддержанием внешнего лоска. Каждого человека преследуют мысли о том, как может пострадать его репутация, если его друзья или коллеги увидят, что он делает что-то не совсем обычное. Все были связаны одними и теми же жесткими социальными устоями.

Когда-нибудь Маркус покажет им всем, как правильно жить, отправившись на работу без дневной маскировки. Заставит злые языки сплетничать по всему офису, не так ли?

Кто знает, может быть некоторые из самых смелых людей последуют его примеру. Тогда он станет первопроходцем, героем! Люди будут вечно помнить его имя, писать его розовой помадой на стенах общественных туалетов.

Теперь настало время для заслуженной кульминации истинной распущенности. Он довел себя до подлинного состояния. О боже!

Маркус выдвинул второй ящик туалетного столика и достал свой набор для шитья, один из самых ценных вещей.

Выбрав особенно длинную и острую иглу, он проткнул свое безволосое, белое, как слоновая кость, левое бедро. Один, два, три раза, каждый раз чуть сильнее предыдущего, все глубже вонзая острие иглы в плоть. Кровь стекала по его гладкой, как у младенца, ноге и капала на подергивающуюся ступню. Он улыбнулся и застонал. Это ощущение заставляло его чувствовать себя таким живым, таким свободным, таким сильным.

Слишком рано. Довольно.

Все еще совершенно голый, Маркус встал из-за туалетного столика. Он чувствовал слабость и сонливость. Его макияж был почти полностью испорчен слезящимися глазами. Он нетвердой походкой вернулся в ванную, где снова принял душ, осторожно смывая запекшуюся кровь и пятнистый, размазанный макияж. Чистота была важна. 

Когда он, наконец, закончил, вдоволь насмеявшись над своим обычным распорядком дня, то снова вернулся к туалетному столику. Было уже поздно, он должен был лечь спать, но одна только мысль о том, что утром ему снова придется надевать свою фальшивую внешность, была просто невыносима.

Он склонил голову набок и уставился на себя в зеркало, вскоре потерявшись в собственных бездонных темно-карих глазах.