XVII. Де Брас

— Чтобы извиниться за возникшее недоразумение. Наш… хм… приятель был пьян и не знал, с кем бы ему… хм…

— Поругаться? — предложил я вариант.

— Именно! — обрадовался левый. — И тут подвернулись вы, ваша милость. Еще раз, прощения просим, мы оба. Я — Люка Дюси, и брат мой Бенезит Дюси!

— Подтверждаю! — утвердительно кивнул правый.

— Чего надо то? — недружелюбно уточнил я, понимая, что эти двое из ларца, Лелек и Болек, не просто так гнали коней. — Извинились, хорошо, молодцы! Я услышал ваши слова и принял их к сведению.

— Монсеньер, ваша милость, — оба синхронно шагнули ко мне с самыми скорбными выражениями на лицах, какие только можно себе представить, — мы давно в поиске… хм… покровителя. А вы выглядите, как человек, которому не зазорно служить…

— И который возьмет на себя денежные обязательства по вашему содержанию? — правильно понял я эту мысль.

— Точнее сказать, обеспечит нас всем необходимым, включая довольствие и одежду, в обмен на наши шпаги, кулаки и жизни. Просим мы немного — пятьсот ливров в год на двоих! Плюс трофеи!..

Он замялся, а я задумался, чуть более внимательно приглядываясь к молодцам. Было им лет по двадцать с небольшим, хотя бедность и постоянный голод наложили свой отпечаток, и выглядели они чуть старше своих лет. Оба — высокие, широкоплечие. Левый — с легким шрамом над бровью, правый — с заплывшим синяком под глазом. Хмурые, опасные, злобные, явно знающие, с какого конца браться за шпаги. Очень скромно, даже бедно одетые. С надеждой в глазах.

Пятьсот ливров в год за два острых клинках — это, и правда, не много. Ломовой извозчик зарабатывал больше. Как видно, судьба сильно потрепала братьев Дюси, раз они готовы были продать свои жизни за сущие гроши.

Но зачем мне два бойца? Тем более, сейчас, когда я в отпуске. Нарываться на неприятности я не планировал, братья будут лишь стеснять меня и жить за мой счет, никак не отрабатывая свое содержание.

С другой стороны, выглядели они грозно, и то, что не полезли в трактире в драку, говорило о наличие у них ума и сдержанности.

— Что с вашим третьим? — полюбопытствовал я.

— Мы его почти не знаем, — ответил все тот же левый, он же Люка, он же Лелек. — Прибился к нам третьего дня. Глуповат и пил много. Отлежится в таверне, если денег хватит. Мы за него не в ответе.

Черт! Опять я лезу в авантюру! Сейчас завербую этих молодцов, а ночью они перережут мне глотку, украдут все деньги, а потом будут смеяться над доверчивым простаком, пропивая мои золотые.

— И то, что я гугенот, вас не смущает? — на всякий случай уточнил я.

— Да будь вы хоть англичанин, плевать, мы с братом не брезгливые!..

Что же, ситуация понятна. Надо что-то решать.

— Вы приняты на испытательный срок, — сказал я, наконец, определившись. — Если за месяц ваши услуги окажутся ценными, я найму вас на более долгое время. Если же нет, получите расчет и распрощаемся. Устраивает вас такой вариант, господа?

Левый сдержанно кивнул, правый шумно выдохнул и негромко уточнил:

— Кормежка входит в договор?

Вот еще один Портос на мою голову! Надо сказать, что знакомство в аббатстве с Исааком де Порто и Анри д’Арамицем весьма своеобразно сказалось на моем отношении к ним. Слишком сильно различались образы, созданные моим воображением, с реальными людьми. Не говоря уже о том, что Портос оказался злобным гномом, едва достающим мне до плеча. Но опасен он был, как тысяча чертей! Арамис же был вовсе не таким скрытным и слащавым типом, как я его представлял. Напротив, он был резок, даже груб, весьма брутален и очень зол на весь мир. На меня они оба пытались было морально давить, но пара уроков фехтования в саду аббатства все поставила на свои места. Разница в мастерстве была налицо, и Анри с Исааком это признали, как признали и мое лидерство в некоторых вопросах. Впрочем, я не сомневался, что гонора у них с избытком, и они еще себя покажут. Мой же друг д’Артаньян после подрыва кареты отбыл в Париж, дабы заняться своими насущными делами. Общение с шевалье де Бриенном сказалось на нем продуктивно, он был преисполнен каких-то инженерных планов и вполне счастлив.

— Кушать будете сытно, два раза в день. Утром и вечером. Еще вопросы?

Вопросов больше не было, и мы двинулись в путь. По поводу Лелека и Болека у меня были огромные сомнения, но я решил проверить их в деле, прежде чем делать окончательные выводы.

Благо, случай вскоре представился, как это обычно бывает, совершенно не вовремя и не к месту.

Звуки боя мы услышали еще издали, едва заехав в очередной небольшой лесок, коих встречалось великое множество на нашем пути. Тракт их не обходил, поэтому дорожные пейзажи чередовались время от времени то видами все еще желто-сине-зеленых полей, то лесами, то небольшими озерцами, но иногда встречались особо радовавшие мой взор виноградники.

Сначала начали сухо щелкать ружейные и пистолетные выстрелы, тут же раздались громкие крики ярости и боли, и снова выстрелы, потом скрежещущий сталью шум драки.