XVII. Де Брас

Но этого д’Артаньяну хватило. Он сделал выпад по всем правилам: быстрый шаг вперед правой ногой, тело вытянулось, словно распрямившаяся пружины, левая рука откинута чуть назад для баланса. Весь он в этот момент был проводником энергии по узконаправленному вектору.

Рапира пробила горло старухи и вышла с другой стороны. Глаза Маглаи закатились, нож, звякнув, отлетел в сторону, тело опустилось на пол. Старуха была мертва. На этот раз точно.

Горбун в тот же миг полоснул ножом по горлу Бенезита и, отпихнув его в сторону, ловко поднялся на ноги. Люка бросился на него, но горбун проявил нежданную ловкость и сноровку, и чирканув Левого в бок ножом, отчего тот согнулся и вскрикнул, бросился прочь.

Бегал он не столь резво, как дрался. До выхода из зала нужно было пройти шагов десять, и ближе всех к беглецу оказался я.

Резко стартанув с места, я бросился вдогонку, и успел врезаться в спину Виктору как раз в тот момент, когда он уже добрался до широко открытой двери, ведущей в смежную комнату. Мы покатались вперед по полу, пытаясь добраться до горла другу друга. Сначала сверху оказался я, но в следующую секунду горбун перевернул меня, и придавил своим телом. Он был невероятно тяжел, явно больше сотни килограмм, хотя на вид казался куда более легким — как видно, одежды скрывали и тугие клубки мышц на руках и торсе, и широкую, как у быка, шею, и мощные ноги тяжелоатлета. Вот только горб очень мешал ему, и тут ничего нельзя было поделать.

Он сдавил мое горло железными ладонями так, что сразу стало нечем дышать. Горбун был сильнее меня физически, я схватил его за запястье, но не мог разжать захват, как ни пытался. Я даже не мог хрипеть — не было ни малейшей возможности ни вдохнуть, ни выдохнуть. В голове начало мутиться, я дергался, пытаясь высвободиться, но каждое движение забирало энергию, которой оставалось крайне мало.

Все действие заняло не больше минуты, может, даже меньше, и ко мне пока никто не спешил на помощь. Мои друзья не видела нашу борьбу в полутемной комнате, видно, посчитав, что я погнался за горбуном на улицу, и не слышали — все происходило тихо и быстротечно.

Черт! Он же сейчас меня попросту задушит!

Я ощущал отвратительное дыхание горбуна на своем лице: вонь от гнилых зубов, чесночных ароматов и еще чего-то, что я не смог идентифицировать.

Все еще пытаясь разжать сомкнувшиеся на моей шее ладони, я выставил правую руку вперед, надеясь чуть отодвинуть горбуна от себя. Левая же моя рука внезапно коснулась рукояти даги. Дьявол! Совсем забыл про нее!

На остатках гаснущего сознания, я выхватил нож и пырнул горбуна в бок. Сразу стало легче дышать. Тело моего врага откатилось в сторону, Виктор тяжело встал на ноги и побрел к дальнему выходу, оставляя за собой полосу крови.

Я ничего не мог поделать. Полностью вымотанный поединком, я судорожно глотал воздух поврежденной гортанью и на большее сил у меня не оставалось. Оставалось лишь следить за Виктором, провожая его взглядом.

До двери горбуну осталось три шага, когда перед ним выросла плечистая фигура с палкой в руках.

Ив! Мой молодой слуга, столь не вовремя ты здесь оказавшийся. Горбун проедется по тебе, как на танке, и мокрого места не оставит. Беги, глупец, спасай свою жизнь!

Все это я хотел крикнуть, но смог издать лишь невнятный хрип, причинивший мне неимоверную боль.

Ив бежать не собирался. Наоборот, он покрепче перехватил дубину и замахнулся на горбуна, намереваясь сбить его с ног первым же ударом.

Виктор неожиданно ловко, несмотря на его ранение, увернулся и сильно ударил кулаком по локтю Ива. Что-то неприятно хрустнуло, и дубинка вывалилась из рук паренька, а сам он заверещал на высокой ноте.

Горбун на достигнутом не остановился. Он уже был рядом с Ивом, стремительным движением приблизившись к нему вплотную.

Я видел, что парень попытался действовать, как учил его я: встал в стойку, придерживая поврежденную руку, и пытался сопротивляться.

Не помогло. Не хватило практики.

Короткий удар под дых, и парень согнулся пополам. Горбун оказался позади него и тут же ловко обхватил за голову, взяв одной рукой за подбородок, а другой — за затылок.

И обернулся на меня.

— Не смей!

В комнату позади меня уже ворвался Атос с рапирой наперевес, но он не успевал.

Глядя прямо мне в глаза, горбун резко дернул руками, отчего шея Ива отчетливо хрустнула, пусть и не с таким громким звуком, как прежде сломался локоть. Голова его неестественно свернулась на сторону.

Атос уже налетел на горбуна, сбил с ног, обрушил град ударов, затоптал, но было поздно.

Ив был мертв, и просто осыпался вниз, грудой костей и мяса — тем, что еще мгновение назад было живым человеком. Он погиб мгновенно, даже не успев этого осознать. А я стоял и смотрел на его безжизненное тело.

Если бы не я, он был бы жив. Служил бы дальше в таверне, гонялся бы по утрам за петухами, радовался бы солнцу и ветру.

Именно я вырвал его из повседневности, забрал с собой, только лишь для того, чтобы увидеть, как он умирает.