XVII. Наваррец

— Нет-нет, что вы, речь об ином. Барон фон Грюнберг, который так некстати был убит вчера вашим товарищем, должен был отправиться в Гавр, чтобы встретить некий секретный груз, который прибудет в порт через семь дней, после чего сопроводить его сюда, в Париж. Этот груз должен повлиять на решение Его Высокопреосвященства. Теперь миссия по доставке возложена на меня, а я хочу предложить вам помочь мне в этом.

— Вы настолько доверяете мне? У вас нет преданных людей?

— Вчера вы могли убить меня, это было бы проще всего для вас, но вы оставили мне жизнь, тем самым подставив себя под возможные неприятности. Какое еще поручительство необходимо? Груз настолько важен, что я не могу доверить эту тайну никому из тех, кто прибыл с посольством. Скажу честно, есть подозрения, что некие силы попытаются перехватить груз. А вы — случайный человек, незаинтересованная сторона. Поэтому в вас я уверен больше, чем в ком-либо ином.

— Допустим.

— В случае успеха нашей миссии вы получите сто тысяч ливров золотом, — тевтонец зашел с козырей.

Я прикинул все «за» и «против» и пришел к выводу, что поездка в Гавр не идет в разрез с моими планами. Более того, будет даже лучше, если я уберусь из города на несколько дней. Глядишь, к моему возвращению все уже решится в ту или иную сторону. Да и предложенная сумма, честно сказать, впечатляла. Если дело выгорит, я стану обеспеченным человеком. Вот только сообщать ли Рошфору о тевтонце и таинственном грузе или придержать эту информацию до лучших времен?

— Когда выезжаем?

— Вы согласны? Признаться, я рад. Предлагаю отправить через три дня, тогда мы как раз успеем прибыть в порт загодя.

— Нам потребуется дополнительная помощь? Каковы размеры груза?

— Размеры… это будет сундук, который вполне поместится в карету. Что же касается помощи, вы намекаете на вашего товарища, шевалье д'Артаньяна?

— Думаю, он с радостью рискнет жизнью за интересы Ганзейского союза.

— Вы хотите сказать, за собственные интересы? — улыбнулся фон Ремер. — Он ведь гасконец? А гасконцы, насколько я слышал, не купаются в деньгах. Что ж, если вы готовы доверить ему свою жизнь, то я спорить не буду. Лишняя шпага и крепкие кулаки нам не помешают. Вот только сумма вознаграждения фиксирована, и вам придется поделиться с товарищем из вашей доли.

— Разумно. Итак, через три дня?

— В шесть утра у ворот Сент-Оноре. Буду ждать вас!..

На этом с тевтонцем мы и разошлись. Он явно многое не договаривал, но выпытывать его секреты мне было не интересно. Если бы не деньги, в эту авантюру я бы не ввязался. А так, почему бы и попытаться туго набить карманы.

Я вернулся домой. Предстояло поговорить с д'Артаньяном и предложить ему поучаствовать в предприятии. Характер у гасконца был боевой, в средствах он был стеснен, так что мне представлялось весьма несложным делом заполучить его согласие.

Д'Артаньян как раз был у себя, но пребывал в смутном расположении чувств. Он сидел на единственном табурете и пил вино прямо из бутылки. Рядом на полу валялась еще одна пустая.

— Что-то случилось, друг мой? — поинтересовался я. — Вижу, вы в печали?

Гасконец сделал глубокий глоток.

— Мой план, о котором я вам говорил, провалился. Теперь, боюсь, я не разбогатею так быстро, как планировал.

— Да-да, что-то припоминаю. Но вы не посвящали меня в детали.

— Эх, — тяжело вздохнул д'Артаньян. — План был прост и разумен. Мне всего-навсего требовалось спасти жизнь короля, и мое будущее было бы обеспечено!

— А каким образом вы намеревались это осуществить? — заинтересовался я.

— Я планировал попасть на королевскую охоту, у меня даже была договоренность с одним человеком… А там, знаете ли, всяческие опасности: дикие звери, случайный выстрел — всякое бывает. Но я был бы рядом и, несомненно, помог бы Его Величеству…

— Ваш план хорош, но он подразумевает массу случайностей.

— Эх, любезный де Ла Русс, — вновь вздохнул д'Артаньян. — Все случайности легко можно устроить, если это очень нужно. Вот только я не знал, что всего лишь неделю назад дикий вепрь вырвался из клетки и чуть было не растерзал королеву. Лишь благодаря счастливому случаю Ее Величество не пострадала. И с того дня безопасность обоих Величеств усилили до невозможности. Теперь короля всюду сопровождает двадцать мушкетеров, а уж они не дадут и волоску упасть с его головы.

— Да, при такой охране ваши шансы, любезный д'Артаньян, стремятся к нулю. Но я знаю, как вам помочь!

— И как же? — вяло заинтересовался гасконец.

— Мне требуется компаньон в одном крайне опасном, но щедро оплачиваемом деле. И я подумал, что вас это заинтересует.

— Насколько щедро оплачиваемом? — тут же вскочил на ноги гасконец, чрезвычайно оживившись.

— Поверьте, в случае успеха вы останетесь довольны. Вот только, выполняя это дело, вы можете быть убиты.

— Это ерунда, — отмахнулся юноша. — Мы все когда-то умрем. И лучше умереть маршалом Франции на войне от пули в голову, чем нищим стариком в своей постели.

Я долго смотрел на него, ничего не говоря.

Он был прав. Жизнь и смерть не стоили ровным счетом ничего.