XX век. Исповеди: судьба науки и ученых в России

ИЗ ХРОНИКИ СОБЫТИЙ: "При покрытии второй детали произошло ЧП. На внутренней поверхно сти образовался высокий дендрит. Устранить его без нарушения покрытия было невозможно. Будет ли деталь после снятия покрытия годной? Как снять покрытие, не повредив деталь? Возникшая ситуация особенно серьезной была для научного руководителя цеха А.С. Займ овского. Когда он сообщил о случившемся Б.Л. Ванникову, тот возбужденно заявил, что, если деталь будет забракована и ее придется изготавливать заново, он отдаст его под суд. Ответ Александра Семеновича, что он не боится советского суда, вызвал неожиданную реакцию Ванникова, который воскликнул: "А я вот боюсь!"… К счастью для всех, покрытие с детали сняли легко. Повторное покрытие детали было удачным".

— Вы знали, что скоро пройдут испытания?

— Нет. Просто однажды изготовленные детали "исчезли". Это случилось ночью, когда в цехе никого не было. Об успешном испытании я узнал случайно. Приехал в цех Славский, увидел Бочвара и радостно сообщил ему об успехе. Я понял, что речь идет об испытаниях… А потом было опубликовано Сообщение ТАСС.

— А с Берией вы встречались?

— "Встречались" — это неточное слово: я был для него одним из многих тысяч… Ну а видеть "грозного министра" довелось. Кстати, вскоре после испытаний атомной бомбы стало известно, что Берия приедет на комбинат и посетит наш цех № 4. В день его приезда на рабочих местах были оставлены только ответственные исполнители. Мне поручили ждать его прихода у входа в хранилище плутония, которое мы уже к этому времени построили. Но Берия только остановился у входа, выслушал объяснения директора Музрукова и, не осматривая хранилища, пошел дальше. Его сопровождала большая свита генералов.

— И на этом можно было поставить финальную точку?

— Все только начиналось! После испытаний бомбы в цех поступил приказ Б.Л. Ванникова жестко закрепить разработанный технологический процесс в инструкциях. А в конце было сказано, что виновные в нарушении инструкции будут отдаваться под суд… А вскоре цех № 4 прекратил свое существование.

— Вы с удовольствием вспоминаете то время?

— Да, жесткий был режим, огромная ответственность, пристальное внимание начальства, но атмосферы страха и скованности не было. Ученые и руководители, и особенно А.А. Бочвар, сумели создать и поддерживать в цехе особый психологический климат, исключающий расхлябанность, но стимулирующий творческий поиск. И это в значительной степени обеспечило успех.

— А ваша семья приехала к вам?

— Да, и достаточно быстро. Дело в том, что были специальные уполномоченные, которые привозили в "зону" людей…

— Почти как в лагеря?

— Нет, такое сравнение недопустимо! В закрытых городах все-таки были хорошие условия жизни, хотя и существовали определенные ограничения.

— Людей не выпускали за колючую проволоку?

— Тут было определенная дискриминация… Если человек достигал определенной должности, то для него были сильные послабления. Как только я стал заместителем начальника цеха, то Музруков мне разрешал выезжать из "зоны" — уже в 1950 году я поехал отдыхать в Кисловодск. И каждый год я имел возможность поехать куда-то, но подавляющее большинство людей не выпускали. Это, конечно же, раздражало многих, мол, "начальников выпускают, а нас держат за колючей проволокой"…

— Как вы считаете, без такой секретности можно было обойтись?