XX век. Хроника необъяснимого. Феномен за феноменом

Это длится уже более десяти лет. Стоит мне вечером лечь на постель, готовясь отойти ко сну, как в коридоре раздаются тяжелые мужские шаги. Некто невидимый входит не спеша в комнату и замирает возле моей постели. Тут же наваливается на меня полное оцепенение, похожее на паралич. А «он» стоит подле изножья кровати минуты две-три, потом уходит. Шаги удаляются… Вот уже они слышны в коридоре… И вдруг стихают. Периодичность визитов невидимки нерегулярна. То он заявляется два-три раза в месяц, а то исчезает на полгода, даже на год. Я не знаю, кто он. Одно могу сказать точно: по моим ощущениям, это не человек.

Из устных показаний Светланы Зюбан, данных автору этих строк при личной встрече на месте событий в Краснодаре:

Вот. Взгляните. Эта обгоревшая тряпка была некогда моей юбкой, лежавшей среди прочих старых вещей в чемодане. Открываю как-то раз чемодан, гляжу а юбка-то сгорела! Между тем все прочие вещи в том чемодане остались целехонькими. А в один прекрасный день некто неизвестный полностью оторвал подошвы от моих полусапожек. В течение последних двух месяцев часто обнаруживаю на своих носильных вещах черные масляные пятна, как от нефти. Отстирываются они на удивление легко с помощью обычного хозяйственного мыла… И все время страшно! Все время давит на психику ощущение чужого присутствия в доме. Этот чужой развлекает себя тем, что перекладывает, в частности, вещи с места на место. Положу сумку на стол, отвлекусь на мгновение, оборачиваюсь нет ее на столе. Начинаю искать и нахожу в туалете засунутой за унитаз. Расческа, всегда лежащая перед зеркалом в прихожей, вдруг испаряется и после долгих поисков обнаруживается в ванной комнате в ведре с грязным бельем. Ну и тому подобное. Моя мать может подтвердить мой рассказ. Все это происходит и в ее присутствии тоже.

Мать подтвердила, насказав массу ошарашивающих подробностей о мгновенных самопроизвольных перемещениях иных мелких предметов в доме семьи Зюбан.

«Я ПРОКЛЯТАЯ МАТЕРЬЮ»

А вот рассказ пожилой крестьянки:

Я была маленькой, лет пяти или шести, когда к моей тетке постучался какой-то прохожий:

Дай водицы испить, кормилица.

Поди далее, там подадут, сказала тетка моя в ответ на просьбу.

Ну, попомни же это, голубушка, пригрозил прохожий и пошел далее…

С этой-то поры стали замечать в доме что-то странное, как будто что-то невидимое, но живое между нами живет и делает во всем помеху. То горшки, которым нужно стоять в печи, найдут под печкою, то какая-нибудь посуда вывалится из рук, то вещь какая очутится где-нибудь в таком месте, где ей не следует быть, например лапоть в горшке со щами. Стали с соседями об этом деле думать да гадать…

Подумали и решили позвать колдуна из одной деревни верст за пятнадцать, чтобы он дело разрешил, да из головы долой.

Колдун приехал; а уж пред этим накрыли на стол, поставили на стол самовар, приготовили чай, графин настойки. Дом у тетки был зажиточный.

Колдун был старик высокий, дородный, одет в синий халат, в поярковую шляпу. Огляделся и сел в передний угол. Дядя и тетка принялись угощать гостя и просить помочь горю, о котором ему ранее было рассказано.

Ничего, ничего!.. Это дело плевое, нам и не такие дела приходилось обламывать, говорит колдун, а сам так и погоняет рюмка за рюмкой в свою утробу.

Посидел с полчаса, а может быть, и более, все ничего…

Только вдруг смотрят, а на потолке висит пара лаптей. И мотаются.

А! Пошучивает… Погоди, погоди, чёрт я тебя!.. пропустил еще рюмку для храбрости. Потом взглянул на свою шляпу, а она вся изрезанная, так что на голову надеть нельзя.

Колдун вспылил и начал шептать какие-то наговоры.

Не тут-то было. Правда, лапти с потолка упали на пол, зато у колдуна оказались сапоги и шаровары на ремешки изрезанными.

Колдун схватил упавшие с потолка лапти, выбежал в сени, там надел их и опрометью припустил скорым шагом по улице.

Что же, кормилец? Помоги!

Нет, тут посильнее меня, я не в силах… Хвастать нечего… И с этими словами ушел.

…Однажды летом мы, ребятенки, бегали по лугу за деревней, как вдруг увидели между нами девочку, которая с месяц, не более, умерла. Мы маленькие. Что понимали? Она с нами гуляла, играла, и мы ее кликали по-прежнему Сашей.

Воротясь домой, рассказывали домашним, что видели покойную Сашу, а дома большаки (взрослые. А. П.) и говорят:

Сашутка месяц как в могилке, как же она к вам играть придет?

А мы свое.

Вот кто-то из баб и научил нас спросить у девочки, откуда та взялась, когда ее схоронили.

На другой день опять увидали эту загадочную Сашу. Она опять стала играть с нами.

Саша! Да ведь ты умерла!.. Неужто ты опять из земли вышла? спрашиваем мы.

Нет, не умирала… Я Саша, да не та.

Какая же ты?

Я та Саша, что живу у Груниной тетки (т. е. в том самом «доме со странностями», что был описан выше. А. П.).

Я как ни была глупа, но взяла в голову: какая такая Саша? У меня такой сестры нет, да и у них (у тетки и ее мужа. А. П.) тоже.

Теткины дети тоже сказали Саше:

Ну что ты врешь, у нас тебя нет, где ты у нас живешь?

А я под лавкой, а то на печи.

Ну нет. Мы не знаем.