XX век: Хроника необъяснимого. Проклятие вещей и проклятые места

– Смелее, смелее, – подбадривал генерал, усевшись в брошенную на берегу плоскодонку.

Я оказался последним в Дешембинском озере. Точнее сказать, в грязи, так как вода только сантиметров на двадцать – тридцать скрывала вязкое дно. Под ногами никакой тверди не ощущалось, и казалось, вот-вот засосет всего. Я провалился в ил почти по горло, едва не захлебнувшись грязью, и решил все же, что лучше барахтаться на поверхности, а не идти. Я плыл медленно, раздвигая грудью холодный ил.

Из воды вылезали с большим трудом, хватаясь за прибрежный кустарник. Отмыть от грязи тело было просто негде. И мы, не одеваясь и подставляя себя прожорливой мошке, затрусили назад к вертолету. Надо было торопиться, особенно мне. Генерал обещал доставить меня вертолетом на аэродром Кодинска, откуда через два часа отправлялся последний сегодня самолет на Красноярск.

Всю обратную дорогу археологи молчали. Туда летели – царило веселье, ждали встречи с чем-то необычным, а обратно – все притихли, каждый думал, наверное, о своем.

…Вскоре в иллюминаторе показались оранжевые палатки Усть-Ковы. Не останавливая винтов, мы высадили молодых археологов и вновь взмыли над бесконечной Ангарой. Видны плоты, буксиры. Вот вертолет уходит влево, и мы снова над тайгой. Наконец-то под нами бетонная полоса кодинского аэродрома.

– Куда мы прилетели? – нелепо озираясь, спрашивает меня человек с рюкзаком, подсевший на озере.

– А куда надо? – щурясь, спрашивает генерал Ракитский.

– В Кежму.

– Значит, впервые в этих местах. Отсюда в Кежму летают самолеты, всего час – и там.

Оказалось, что человек в энцефалитке, которого я принял за геолога, не был знаком никому из экипажа. Увидев, что у озера садится военный вертолет, он побросал в рюкзак вещи, вышел на поляну и попросил вывезти его из тайги.

– Вообще-то я из Салехарда, – сказал он. – Работаю буровиком в Гыданской экспедиции.

Я присвистнул – далековато забрался с берегов Оби!

– Услышал о целебном озере и решил отыскать его, – оправдывался незнакомец. – У меня псориаз – болезнь неизлечимая…

– И помогло озеро? – с интересом перебиваю его.

Буровик засучил рукав:

– Смотрите, десять дней назад кожу на этой руке покрывала чешуя. Теперь едва заметные рубцы. Не верите?

Как выяснилось, Петр Степанович Новиков так звали путешественника – жил в тайге без продуктов и даже не имел палатки. Но, по его словам, он на шишках кедровых, если надо, целый месяц проживет. Отправляясь к озеру, на свои силы только и рассчитывал. Намеревался в одиночку подниматься вверх по Кове, но быстро выяснил, что места эти не такие уж безлюдные. На озеро его забросили вертолетом нефтяники из Ванавары. А назад он уже было собрался сплавляться по Кове до устья, но тут нежданно-негаданно прилетел наш вертолет.

Я попрощался с военными, когда выяснилось, что самолет на Красноярск уже на полосе, ждут только меня. Я бросился в калитку рядом со зданием аэропорта.

Уселся в кресло и, только потянувшись к ремням, обратил внимание на соседа. Рядом сидел попутчик с озера.

– Вы же собирались в Кежму? – удивился я. А мы летим в Красноярск.

– Вот здорово! – обрадовался он. – Мне туда и надо. Отпуск кончается, пора возвращаться на Гыданский. Последний билет мне продали в кассе, но я не спросил куда!

Мы посмеялись.

– Приедете сюда еще?

Он кивнул, да и стоило ли спрашивать, когда человек возвращается заметно поздоровевшим. Меня интересовало, не заметил ли Петр Степанович чего-нибудь необычного в тайге, загадочного. Свечения озера, например, или выжженных полян в тайге.

– Нет, не заметил, – признался он простодушно. – Удивился только одному – необычному приливу сил.

Я вспомнил смущение леспромхозовского инженера.

– Вы хотите сказать – возбуждению?

– Да, именно. Сначала думал, что это воздействие тишины, покоя, свежего воздуха, одиночества, наконец. Все так, но главную силу дает вода! Особенно сильно играла кровь первые пять дней, потом перестал обращать на все это внимание. Вы верите мне?

– А как вы сами объясняете происходившее?

– Вы читали о тунгусском метеорите? Так вот, говорят, упал он именно сюда. Озеро – его кратер. Но я думаю, – добавил он, – что это был не метеорит, а космический корабль. И озеро заряжено энергией инопланетян.

– Вы не обижайтесь, но я-то убежден, что никаких пришельцев не было, как не было и тунгусского метеорита.

– А что было? – уставился на меня буровик.

– Не знаю, думаю, неведомая нам энергия земли.

Я вспомнил вдруг о своем пораненном пальце и, осмотрев его, убедился, что рана полностью зажила. Впрочем, и это я боюсь приписывать чудодейственной силе – порез от кухонного ножа мог затянуться и сам по себе. Хотя после купания прошло не более трех часов.