You're Not Alone Tonight (СИ)

— Не надо. — повторяет молодая женщина с ноткой мольбы в голосе. Ей явно неудобно лежать на спине.

Развязываю пояс халата и раскрываю шелковую ткань. Быстро сканирую уже знакомое мне тело, которое подверглось некоторым изменениям.

— Еще как надо, малыш. — поворачиваю ее на бок, приподнимаю правую ногу, которую удерживаю под коленкой.

Направляю себя и опять неторопливо проникаю, но в этот раз ощутимо ударяю в конце, слегка надавив лобковой костью на ее горячую промежность. Поза не слишком удобная для меня и требует больше терпения, но я знаю, какое действие оказывает мой член сейчас.

Головка достает до углубления, ощутимо задевает то самое место, где находится сгусток нервных окончаний.

«Ты обязана прокричать мое имя.»— я властный собственник и не стесняюсь этого.

— Не…— Мария раскрывает губы и закрывает глаза, стараясь справиться с возбуждением. Ее ногти впиваются мне в руку, пока я продолжаю беспощадно таранить столь чувствительное тело. — Пож-жалуйста…— жалобно бормочет, сильно закусив нижнюю губу.

«Сдерживаться бесполезно…Я знаю, что тебе нужно.»— крепче сжимаю правую ногу и не меняю темп проникновений. Чувствую первые отголоски сокращений упругих мышц ее лона.

— Пожалуйста, что, Мария?— мне удается произнести свой вопрос ровным голосом и даже усмехнуться, наблюдая за противостоянием молодой женщины. Впервые произношу ее первое имя, минуя библейскую Магдалину. Мне нравится это короткое, ласковое созвучие согласных с гласными.

Она резко раскрывает глаза и смотрит на меня с удивлением, но ногти не убирает, расцарапав кожу почти до крови. Следующий толчок встречает приглушенным воем в маленький кулачок, а я опять усмехаюсь.

— Как ты сделал эт-то…?— вновь закрывает рот рукой и упрямо мотает головой в разные стороны.

Этот вопрос явно не имеет ничего общего с тем, чем мы сейчас занимаемся. Я хмурюсь от подозрений, не одобряя лишнюю болтовню.

— Безымянные…— выстанывает, опять хватается двумя руками за подлокотник дивана.

Резко замедляюсь и наклоняю голову набок. Облизываю свои губы, радуясь, что она проследила взглядом за этим жестом.

— Так-так-так…— в этот раз не справляюсь со своим прерывистым дыханием, а член просит продолжения наступления в горячий тыл противника. Теперь я точно уверен, что любопытство является главным женским пороком. — Снеговик решил поделиться с тобой информацией. — знаю, что это мог сделать только старший Холмс, потому что младшему основательно промыли мозги весьма жесткой наркотой.

Я был восхищен, застав его в столь пугающем состоянии. Меня поразили такие ужасающе-прекрасные перемены с телом детектива. Кровавые узоры тянулись от шеи до самой поясницы, огибали живот, как демонический красный дракон или огненно-черная змея.

Шерлок походил на пса из преисподней, которому были подвластны любые замки и тайны. Главы закрытого Борёкудан* славились своим упрямством и жадностью. Они не желали так просто отдавать столь великолепный экземпляр для воплощения своих идей. Поэтому мне пришлось постараться их умаслить и заключить сделку по обмену на более интересный образец.

Мне повезло, заранее определить судьбу датской Амфибии, которая угрожала взлому преступной сети злодея-консультанта.

«Они уже готовят длинные иглы с редким токсином, специально для твоих рыбьих глазок, Чарльз.»

— Не стоит говорить о запретном. — слегка наклоняюсь и смотрю ей в глаза. — Иначе безжалостные ёсси* найдут тебя. — предупреждаю самым мрачным тоном, на который способен. Выпрямляю спину и выдыхаю со стоном. Женское тело начинает сильно сжимать меня.

— Но я не…— Мария откидывает голову назад, начиная дрожать. С губ срываются нарастающие, короткие стоны.

«Еще немного.»

— Ты обошлась мне… Слишком дорого…— спонтанно проговариваю нечто забавное и смелое. Двигаюсь более резко, громко выдыхая ей в ответ. Такое откровение ускоряет новую кульминацию.

— Джеймс…— мое имя тонет вместе с ее голосом. Мария хватается за мою руку, теряясь в удовольствии. Капельки пота блестят на переносице и красивой груди.

Она так сладко и обреченно стонет, вызывая в моей груди воодушевляющий порыв.

— Моя королева.— шепчу, делая контрольные выпады в сокращающееся лоно.

Совместный оргазм слишком губителен для нас. Сердца захлебываются от такого количества эмоций и смертельных откровений.

Тяжело, с ощущениями чего-то неизбежного, катастрофичного, рокового.

Отпускаю женскую ногу и падаю вниз, успев опереться на руки. Меня трясет от колоссальности, а на ее глазах блестят слезы. Дышим друг на друга, смотрим и переживаем.

Ее ладонь лениво прикасается к моему лицу. Губы и язык не слушаются.

— Джеймс…— опять критично ласково, с призывом к обязательствам.

«Я твой, детка. Абсолютно.»— тянусь к прохладным губам, отваживаюсь провести пальцами по животу.

Совсем не помню, как мы переместились в спальню на кровать. Мой разум не захотел запоминать и анализировать эту бесполезную информацию. Кажется, я перенес Марию на руках, как новоиспеченный жених. Или просто требовательно потянул за руку. Неважно.