You Would Never Know (СИ)

Северус неуверенно потянулся к пуговицам рубашки, которая была на Гермионе. Начал с самой нижней, чтобы приберечь всю прелесть. Ну вот, с пуговицами справились. Он взял руками чуть ниже воротничка и потянул назад, оголяя плечи. Он чуть не задохнулся. На несколько миллиметров приоткрыл глаза, чтобы увидеть то, что она показывает ему. Такая худая. Как бы не раздавить её. Он положил руки ей на талию и медленно провел ими вверх, оставляя за своими движениями рой мурашек. Он опустил ладони на её грудь, которая так замечательно в них помещалась. Мягкие нежные соски сжались, стали твёрдыми от возбуждения. Он осторожно сжал их, стараясь не причинить боли. Но с губ его красавицы слетали только стоны наслаждения. И только тогда Северус осознал, что абсолютно обнаженная Гермиона Грейнджер сейчас сидит на нём. Как же сложно в это поверить. Может быть, он перебрал с зельем от головной боли? Начались галлюцинации? Нет, она настоящая. Такая теплая, но дрожащая всем телом. Страшно. Но чего она боится? Боли? “Надеюсь, у неё это не первый раз”, - подумал Северус.

Воспользовавшись минутной паузой, сделанной для того, чтобы Северус мог удобнее усадить Гермиону на себя, пока она стягивала его боксеры, он спросил:

- Сколько раз у тебя был секс? - ему вдруг показалось таким нормальным называть её на “ты”.

Гермиона не сразу вникла в суть вопроса, потому что уставилась на его член, который она только что освободила из боксеров. “Так вот какой он”, - подумала она, облизываясь. Но затем к ней пришел ужас.

- А вдруг он не влезет в меня? - прошептала она ему в самые губы.

- Я спросил, сколько раз у тебя был секс? - яростнее повторил он, не давая Гермионе коснуться своего члена рукой или приподняться над ним.

Она впервые за всё своё пребывание в этой комнате покраснела. Врать, она решила, бесполезно.

- Нисколько.

Северус мысленно выругался всеми известными ему словами. Как же теперь быть? Воспользовавшись его замешательством Гермиона поднялась чуть выше и, придвинувшись ближе, опустилась на самый верх головки его члена.

- Будет больно, ты ещё можешь передумать, - прошипел он, дернувшись всем телом, когда ощутил нежную теплую плоть на себе, но всё же схватил Гермиону за бедра, чтобы контролировать её непредсказуемые движения. Она чувствовала, как его руки трясутся, как он еле сдерживается.

- Я хочу, - дрожащим голосом прошептала она.

- Иди сюда, - он притянул её к себе и поцеловал так, как никогда раньше, таким поцелуем, от которого сносит голову, и земля уходит из-под ног.

Руки он опустил на её ягодицы, чуть ниже их, раздвигая их в стороны, чтобы помочь себе сделать всё как можно менее болезненным для неё. Он немного погладил головкой её влажные складки. Улыбнулся этому. Она мокрая там, для него, из-за него.

- Пожалуйста, - прошептала она ему в губы.

Он чувствовал грудью, как быстро бьется её сердце, видел, как вздымается её грудь от такого сбившегося дыхания. Как дрожат её руки, лежащие на его плечах, и колени, упирающиеся в шелковую простынь. “Наверное, лучше резко”, - решил Северус. В этот момент, когда он быстро опустил её на свой член, он поцеловал её ещё грубее, чем прежде, чтобы отвлечь от боли. Она почти закричала ему в губы. Её рот был открыт в немом крике. Из глаз потекли слёзы. Северус тут же пожалел. Он чувствовал своё удовольствие, она была такой тугой, так идеально окружавшей его член, но ей так больно, так больно.

- Прости, я не должен был…

- Он… - перебила его Гермиона, уткнувшись лицом в шею Северусу, - такой… - её слезы потекли по его плечу к груди, - огромный, - на выдохе закончила она.

Как бы комплимент, ему хотелось улыбнуться и гордо вздёрнуть голову, как шестнадцатилетнему мальчишке, но сейчас он только обнимал её и прижимал к себе. Она всё сидела на его члене, не шевелясь, пытаясь привыкнуть. А Северус взглянул вниз, туда, где их тела соединились. По его ногам текли струйки крови. Как хорошо, что её голова повернута в другую сторону, что она не видит. Северус посмотрел на прикроватную тумбочку. Его волшебная палочка. Он протянул руку. Палочка плавно взмыла в воздух и опустилась в его ладонь. Только это произошло, Гермиона повернулась.

- О боже, сэр, извините меня, - ужаснулась Гермиона, прикрыв рот руками, наблюдая за тем, как её кровь впитывается в простыни.

- Шшш, - свободной рукой он гладил её спину, - Не извиняйся, это моя вина.

Через секунду их тела и простынь снова были чистыми.

- Лампа не мешает? - заботливо спросил он.

- Мне мешает кое-что другое, но кажется, я привыкаю, - шмыгнув носом, усмехнулась она.

Он обхватил её попу руками и хотел поднять, но она остановила его:

- Нет. Мне нужна ещё минута, простите, я сейчас привыкну, - прошептала она.