Yulia Zhukova Zamuzh s oslozhneniami 3 O detyah i prochey nechisti

   - Для отвлечения внимания, - сообщает Азамат со знанием дела. - Хорошие часы на себя так взгляд притягивают, что человека можно и вовсе не заметить.

   С этими словами он открывает ларчик с часами - их там шесть штук, - некоторое время жуёт губу и в итоге останавливает выбор на зелёных под старинную бронзу, с живым экраном, где скачут птички и пролетают стрекозы.

   - Занятно, мирно и без кича, - резюмирует он. - Ну всё, можем идти.

   Я отлипаю от игрового планшета, надвигаю сандалии и выхожу, в очередной раз ощущая себя какой-то неправильной женщиной.

   Второй раунд переговоров проходит без эксцессов, мы согласуем мелочи и частности - занятие изматывающее, но дающее приятное ощущение выполненной работы и ясных перпекстив. Как я и предполагала, из присутствующих мы оказываемся чуть ли не самыми одетыми -- зээсовцы понимают "неформально" так же буквально, как и остальные хоть сколько-то продвинутые работники офисов на Земле: кто в футболке, кто в шлёпанцах, кто в тамлингских шёлковых шароварах с бубенчиками. В кабинетах не богато мебели, разве только полочка с разномастными буками и планшетами, и полукруг из диванов в центре комнаты, и сидят на них в позе лотос, а кто и просто лежит, закинув ноги на подлокотник. Во все строны из кабинета ведут двери в уединённые помещения и на балконы, где можно отключиться от мира и спокойно поработать, чтобы никто не отвлекал.

   Оценив обстановку, Азамат устраивается на ковре, прислонившись к дивану спиной, так что оказывается примерно на одном уровне с мелкими землянами. Я приземляюсь в другом углу на пенковом мате вместе с парой предоставленных моим бывшим ректором сотрудников, и мы весьма продуктивно плодим решения и идеи, как из ничего создавать здравоохранение.

   Насидевшись за день, мы с Азаматом возвращаемся пешком по вечернему городу. От фонарика при входе в ЗС отделяется самодвижущаяся лампочка и повисает над нами в воздухе, освещая тротуар - технологичный способ сэкономить на уличном освещении и заодно снизить световое загрязнение. Из окна дома, мимо которого мы идём, выпадает робот-уборщик, и Азамат подсаживает его обратно, как птенца в гнездо, на радость молодой хозяйке. От уличного кафе дышет холодом - мы случайно зашли за кромку неощутимого термального купола.

   Азамат как-то неуверенно поглаживает меня по плечу. Зная, что это неспроста, я накрываю его руку ладонью и смотрю вопросительно.

   - Ты ведь вернёшься со мной? - спрашивает он, якобы между делом.

   - А ты как думаешь? - интересуюсь я, сколько же ещё времени пройдёт, прежде чем он поверит, что я с ним навсегда.

   - Думаю, да, - осторожно говорит он.

   - А почему? - отваживаюсь я. Не хватало ещё спугнуть, но любопытство, да...

   - Ну, у нас тоже хорошо, - неловко предполагает он. - И потом, Алэк... Ну и без меня тебе будет грустно.

   - Очень, - улыбаюсь я.

   - Очень?

   - Очень-очень.

   Он с улыбкой смотрит мне в глаза.

   - Ты меня любишь, - не спрашивает он на моём родном языке, и это так внезапно, откровенно и выразительно, как никогда не бывает на всеобщем.

   - Угадал! - скалюсь я. - Призовая игра!

   Призовая игра заводит нас в тень между домами и несколько замедляет наш путь домой, да ещё потом приходится соображать, как включить обратно летучую лампочку, которую Азамат впопыхах сжал в кулаке, чтобы не светила.

   Домой мы доходим несколько помятые, но счастливые.

   А дома нас поджидает сюрприз в лице моих бабушки с дедушкой. Как выясняется путём оттаскивания Сашки в сторонку, виновник сложившейся ситуации - Старейшина Унгуц, который сегодня начал свой тур по образовательным учреждениям, и первым же делом попался в лапы бабушке и - как только она разобралась кто перед ней - был приставлен провести два спецсеминара по фольклору и поточную лекцию о муданжской лингвистической школе, а потом ещё поучаствовать в круглом столе о возможной иконичности некоторых символов в мировых алфавитах.

   В итоге Старейшина слегка осип и запросил пощады, был доставлен домой на университетской авиетке, но от бабушки не отмотался. Однако здесь за него вступился Ажги-хян, самоотверженно сообщив, что никогда не учил никакие языки. У бабушки произошло переключение инстинктов, и она взялась исправлять его упущение. К нашему приходу Ажгдийдимидин уже умеет читать буквы и может вкратце рассказать о себе, что его невероятно веселит - он то и дело принимается хохотать, сбиваясь посреди слова. Бабушка после дня побед настроена благодушно и ободрительно кивает, сверкая заколкой в высокой причёске.

   - А, ну наконец-то, - замечает она Азамата. - Я уж думала, ты побоишься явиться и продемонстрировать, как ты всё на свете позабыл.

   - Я до конца дней своих не забуду, - ухмыляется Азамат. - Возможно, вам уже рассказали, как мне вчера пригодилась ваша наука.

   - Да-да, в красках, - приподнимает бабушка тонкую татуированную бровь. Это она так улыбается. - Ладно, не отвлекайте меня, у ученика важный период. Лиза, иди познакомь своего мужа с моим, им будет о чём поговорить. Итак, перейдём к практической части, - сообщает она Ажги-хяну, вставая и нависая над ним всем своим немаленьким ростом.