З.И.М.О.Р.О.Д.О.К.

…и всё-таки как женщине Ева Адамовна Реброва позволила себе на сборы на пять минут больше. Женщина с короткой армейской стрижкой чёрных волос, с прекрасно развитым телом легкоатлетки, со спортивной правильной осанкой, но с мужскими чертами внешности зашла в уборную, примыкающую к кабинету. Униформистскую кабинетную одежду она удивительно быстро сняла: стянула юбку с колготами и, не расстегивая, через верх сорочку. Её ждал комбинезон сталкера, разработанный НИИ Последствий аварии КАЭС на базе комбинезона «Берилл М5» специально для женщин. Ева переодела лиф, сменив на бюстгальтер, защищающий молочные железы от вредного излучения – наиболее уязвимое место на теле женщины; надела свежие трусики, обработав гениталии универсальным кремом (разработка того же НИИ), и подложила прокладки. Последние – ноу-хау военной науки для женского спецназа, пользоваться которым можно до пяти суток без сменки. Удобство их ещё в том, что можно оправляться в них до семи раз за период использования. Затем она натерла тело гелем, снижающим поглощение ионизирующих излучений, надела облегающий плотный костюм из антирадного трикотажа и без чей-либо помощи вошла в сталкерский комбинезон со сферическим шлемом.

В шкафчике-оружейке Ева выбрала Абакан АН-94. Не по-женски отточенными движениями проверила готовность автомата, пристегнула на пояс боекомплект к нему и кобуру с АПС. Необходимо поспешить – срок монтажа оборудования истекает через тридцать часов. Через тридцать часов установка должна быть запущена и быть функциональной до появления объекта. На сборы у неё ушло семнадцать минут.

***

– Я пойду с вами, – сказал полковник, когда Ева осматривала отряд из шести человек. Пятеро молодчиков как на подбор из спецназа разведки, в «Бериллах» болотно-зелённого цвета, с АК-74У. И один странноватого вида тип в немыслимой экипировке. В куртке, сшитой из отдельных кусков, грязно-коричневого цвета, поверх которой накидка из шкуры псевдоволка. Вместо капюшона болталась волчья голова с оголёнными клыками. На поясе подобие килта из множество хвостов псевдосабак. На шее бусы и всевозможные амулеты. На голове чёрная бандана, а на ногах натовские ботинки.

– Я польщена вашей заботой обо мне, полковник, – с оттенком сарказма сказала Ева.

– Итак бойцы, – обратился полковник к отряду, – вы поступает в распоряжение генерала…

– Прошу, – перебила Ева, – не нужно званий и имён.

– А как вас представить?..

– Ну вот, баба-сталкер, слыханное ли дело? – почти одновременно с вопросом полковника выдохнул странный тип. – Нет, я не попрусь с бабой по зоне.

– Это – проводник, – оправдывающим тоном проговорил полковник.

– Удвойте гонорар, – сказала Ева.

– Всё равно нет.

– Утройте гонорар, – сказала Ева. – И половинный аванс сейчас.

– Ну, ладно, попрусь…

– Итак, вы спросили, как меня представить? А давайте обойдёмся нейтральным словом «патрон».

– Хотел бы я в этот патрон вставить свою пулю, – выдал крайний боец, и все поддержали шутку дружным хохотом.

Ева сперва сделала вид, что не заметила издёвку, она обратилась к своему заместителю:

– Полковник, извините, что повторяюсь, я польщена вашем присутствием в отряде. Вы не только будете моей правой рукой, но и замените раненного бойца. С ранением он будет только мешать продвижению.

– С каким ранением? – непонимающе взглянул полковник.

Никто и не заметил, как она выхватила из кобуры АПС. Вспышка. Грохот выстрела. И насмешник прижимает ладонью простреленное плечо.

***

Тяжёлый штурмовой вертолёт МИ-24П, приняв на борт разведгруппу, поднялся, заложил крутой угол тангажа и лёг на заданный курс.

Лопасти винта с натугой врезались в тягучее небо зоны, с усилием преодолевали невидимый барьер, и женщине даже казалось, что двигатели стонут от напряжения. Вращают валы на износ. И порой попадая в разряженные участки, боевая машина «проваливалась», и она думала, вот предел механическим стараниям. И только богу известно, как «вертушка» выкарабкивалась из вихря повышенной турбулентности и упрямо двигалась к ЗПП.

…много лет всё в жизни Евы было подчинено одной цели. И не ради выслуги перед начальством так старается она. Из кожи вон лезет. Работает на пороге возможностей. Годами по маленьким шажочкам приближается к намеченному. Нет, не ради карьеры, не ради ненавистных вояк, засевших на иерархической лестнице ступенькой повыше. Этот объект ей самой нужен, ей нужно то, что умеет этот объект, его немыслимые, непостижимые, невероятные свойства. Шанс, что всё приписываемое объекту реальность, – есть, иначе бы военные ученные никогда не заинтересовались им. Шанс есть всегда. И упустить его она не имеет права, она не смеет нарушить обязательство данное…

…предчувствия, что все ожидания напрасны, что объект ускользает, как обмылок из ладони, когда он так близко, так рядом, уже несколько суток паническим ознобом лихорадят душу Евы. Она готова поддаться истерии, сорваться, взбеситься. Готова даже убивать…