Z: Квази. Кайнозой

Уже потом я понял, что все было совсем наоборот. Здесь, в музее, жители посёлка долго держали оборону. Может быть, огромное количество танков подсознательно вызывало у них доверие, надежду справиться с врагом?

Увы, эти танки давно уже были не на ходу. Это были всего лишь экспонаты. Восставшие ворвались в музей и перебили его защитников. А потом, насытившись, разбрелись во все стороны – совершенно хаотично, не выбирая направления.

Мы совершенно случайно миновали кольцо расходящихся восставших и явились как раз в эпицентр недавней бойни. Так что когда восставшие нас почуяли и стали возвращаться – они появились со всех сторон. То, что выглядело разумом, являлось как раз его отсутствием.

Но мы этого не понимали. Ни я, ни Ольга.

– В любом случае надо бежать, – сказал я. – Они медленные. Проскочим.

– Вон тот быстрый, – сказала Ольга. Голос у неё стал совсем спокойный.

Я посмотрел на восставшего без левой руки, ковылявшего между танками. Из порванного в клочья рукава торчала какая-то нелепая бурая культя. Отрастает у него рука, что ли? Похоже, что отрастает.

Но ковылял восставший и впрямь очень бодро. Казалось, что он вполне способен и на бег. При жизни он был молодым и спортивным, может быть, поэтому?

– Прорвёмся, – сказал я, взвешивая в руках нож. Ледоруб по-прежнему висел у меня на поясе, но прихваченный из кафешки тесак казался удобнее. Он был дешёвый, но хорошо заточенный и здоровенный, как мачете. – Я бегу впереди, если кто-то кидается, отсекаю голову. Вы за мной.

– Ну надо же. Герой, – сказала Ольга. Она была спокойна, так спокойна, что я, никогда не сталкивавшийся с женскими истериками, не понял, что внутри она давно уже кричит и бьётся в припадке паники. – Денис, ты можешь делать что угодно, но мы останемся. Москва рядом. Сюда придёт помощь.

– Ольга, это не укрытие, – успокаивающе сказал я. – Мы прорвёмся. Верь мне.

– Я не побегу. Мы укроемся в музее. Смотри, там окна узкие, как амбразуры. И двери должны быть крепкие. Это же военный музей. Там должны быть очень крепкие двери.

– Почему тогда они открыты? – спросил я.

До музея и впрямь было совсем недалеко. И выглядел он внушительно. И восставших между нами и музеем не было. Пока ещё не было.

– Никто не успел добежать, – сказала Ольга. – А мы успеем. Мы закроемся и пересидим. Они уйдут.

– Они не уйдут, – сказал я. – Как только увидят нас – будут искать лазейку. Будут ломать двери и окна. Рано или поздно прорвутся.