За 30 милль… на Север

У него оказалось три неведомых в уравнении. Заказчик, артефакт и имя того счастливчика, который применил на себе свойства магической штуки. Сложная затея! Особняком стоял его личный интерес. Предстояло понять, действительно ли овчинка стоит выделки. Это тебе не партию оружия продать «серым», в перспективе вырисовывалась космическая сумма. И парочка загубленных жизней, если дело рухнет. Тут и за несколько долларов убивали, не говоря о тысячах и, храни меня Шухерт, миллионах.

Поначалу Вал хотел бросить эту идею. Ну а что, денег ему хватает, бар исправно приносит прибыль, на жопе сидит ровно, коммерция продвигается, пусть и не так, как раньше, связи есть. Но чутьё подсказывало ему, что ему выпал, возможно, единственный шанс выбиться в люди. Кроме того, у него проснулся профессиональный интерес. Не торгаша, а настоящего сталкера. Вал настойчиво загорелся разгадать тайну «30 лямов» и собрать до кучи кусочки загадки. Разгадывать загадки увлекательнее, чем заниматься рутинными делами.

Вал не додумал до конца интересную мысль. Зашатались стены, земля под ногами дрогнула и во всём здании погас свет.

«Апокалипсис, мать его за ногу», — пробубнил старик и нащупал фонарь…

Глава 3. Грешник

Глава 3. Грешник

Наёмник Грешник, в отличие от большинства бродяг, не польстился на бесплатную выпивку. Неспроста Вал это затеял. Брось собаке кость, и она помашет хвостом. Он понимал, что каждое слово покойного Фаната — правда. На то существовало две теории. Одна из них — наёмник хорошо знал умершего. Вторая причина, по которой стоило отнестись серьёзно к сказанному, было то, что на пороге смерти умирающие всегда говорили правду. Пусть и гнусную, порой, но правду. А значит, действительно есть нечто, сто́ящее тридцать миллионов баксов. В этой ситуации выигрывает тот, кто больше думает, решения принимает взвешенно. Одного такого умника Грешник знал. Сейчас он наверняка изучал содержимое таинственной записки покойника. Надо же, как хитро Вал сработал.

«Всё за счёт заведения!».

Как в фильме провернул трюк. Старый пройдоха, жадный и хитрый, никогда не наливал на халяву такой толпе. Он не работает себе в ущерб. Хитрожопый скряга решил разрядить обстановку и отвлечь публику от главной новости вечера. Хотя бы для того, чтобы выиграть время, обдумать происходящее, как следует в своём логове. А могла начаться склока! Толпа всегда непредсказуема. Определённо, игра стоила выделки. Даже тот факт, что охранник трепался об этом, как о пустой фантазии несчастного Фаната, нисколько не умалял инцидента. Покойник долго работал на Вала, пока в один непогожий день пропал с виду. Грешник лишь слышал об этой истории, но в детали вникать не стал. Но если не обращать внимания на мелочи, то отношения у них были исключительно деловые. Логично, почему Фанат и попёрся, при смерти, к своему былому работодателю.

С пренебрежением Грех разглядывал сброд, что тем временем облепил хлипкую и неширокую стойку, за которой одноглазый Повар ловко орудовал графином, наливая всем подряд по халявной сотке. Грешник пока думал, что дальше делать. Напиваться он не хотел, хотя пива или чего покрепче дёрнул бы. Вечер длинный. Погода паршивая. Настроение депрессивное. И алкоголь в такой обстановке — настоящая панацея от затяжной хандры, что вынуждала его искать бытие на дне стакана.

Вал не появлялся. Наверняка уже составил план, как всех обхитрить и нажиться на халяву. Вездесущий паук вовсю плёл паутину из баек и ловушек в логове. Завтра стопроцентно будет петь сладкие речи и сулить манну небесную всем желающим. Патруль вот выставил. Дверь закрыл изнутри. Боится, жук, и в первую очередь его. Знает, сволочь, что Грешник придёт к нему за разговором, и начнёт задавать неудобные вопросы.

Сталкер решил не ждать бармена. Он хотел пообщаться с его помощником, у которого отсутствовал один глаз. Грех поднялся с насиженного места, расправил плечи, и со всей решимостью направился к стойке. Возле неё он бесцеремонно оттёр локтем двоих бродяг. Те лишь только гневно зыркнули зенками, но с места сошли. С ним никто не хотел связываться, ибо для здоровья вредно.

— Эй, Повар, друже! — позвал Грешник помощника бармена. — Налей мне «вискаса», два стакана.

Повар был неплохим малым, и наёмник его уважал. Особенно за стряпню. Но тот его чувств не разделял:

— Бухло халявное, хочешь нажраться, пей водяру, а за вискарь плати!

— Батя, ты это видел? — у Грешника в пальцах неожиданно появилась мятая банкнота в двадцать баксов, как у заправского фокусника. — Я порядок и правила знаю. Так что налей мне выпить! — проорал он прямо в лицо обслуге.

Повар промолчал. Мужик сграбастал своими ручищами купюру, плеснул щедро в два стакана виски, и даже пододвинул тарелку с нарезанным лимоном. Наёмник ухмыльнулся:

— Спасибо, но я пас. Оставь себе.

Грешник бросил купюру на стол, забрал два стакана со стойки. Его взгляд случайно встретился с глазами охранника, что руками придерживал свои причиндалы у двери. Грешник поднял один из стаканов верх, и направился к нему.