За "базар" отвечу

Затем я поехал на Шаболовку, 6. Там находится региональное управление по борьбе с организованной преступностью. Уже было около одиннадцати вечера, и РУОП практически не работал, хотя в приемной светился огонек. У дежурного я узнал, что никого за последнее время не доставляли.

Оставалось ехать в отделение милиции, где находился ИВС. Такое отделение находилось недалеко от Филей. Через несколько минут я добрался туда. Там картина была противоположной. Людей было доставлено очень много. Но никакого ответа относительно своего клиента я не получил.

Мне ничего не оставалось делать, как вернуться домой. Когда я вернулся домой и хотел уже ложиться спать, мне снова позвонили на мобильник. Звонила жена Федора.

— Наконец нам удалось узнать, что мой муж находится в этом отделении, где вы были, — Фили-Давыдково, — сказала она. — Просто от вас его скрывают. Через каких-то милиционеров он дал мне сообщение на пейджер. Поэтому, пожалуйста, поезжайте еще раз!

— Куда же я сейчас поеду?

— Я вас очень прошу, поезжайте!

— Хорошо.

Я вновь сел в машину и поехал в это злополучное отделение милиции.

Когда я подъехал к нему, то обратил внимание, что практически все окна были темными, но два окна на втором этаже светились — вероятно, там шел допрос.

На мое настойчивое требование дать мне встретиться со своим клиентом я опять получил отказ.

— Все вопросы к следователю. Он уже закончил работать и ушел, — сказали мне дежурные милиционеры.

Попытки проникнуть на второй этаж не увенчались успехом. Мне пришлось возвратиться домой.

Потом были четыре дня праздников, в течение которых никто не работал. Через четыре дня утром я был около Дорогомиловской прокуратуры. Следователем оказался молодой парень двадцати пяти — двадцати семи лет.

Я представился, предъявил свои документы. Он передал мне показания Федора С., которые тот дал на первом допросе. Картина вырисовывалась следующая.

28 ноября 1995 года Федор С. находился в машине с неким Максимом Астафьевым, который являлся авторитетом архангельской группировки. Машина была взорвана. Астафьев погиб на месте, а Федор С. получил тяжелые ранения в голову и ноги. Он был доставлен в больницу, находился там больше месяца. Потом он вернулся в свой город. Там он пытался найти того, кто организовал это покушение.

Вскоре ему сообщили, что автором этого покушения был некий Алексей Шильняковский, известный под кличкой Пакет.

Федор приехал в Москву и, получив от своего знакомого пистолет, парик, в подъезде номер 8 дома 4/2, расположенного на Кутузовском проспекте, в половине девятого вечера, получив по рации сигнал, что Шильняковский заходит в подъезд, произвел пять выстрелов. Тот был тяжело ранен. Потом он выскочил на улицу, за ним погнался Шильняковский, между ними началась драка.

Федор С. пытался уйти, но мимо проходил милиционер, Федор, убегая от него, поднялся на последний этаж, где его и задержали.

Из показаний моего клиента стало ясно, что он практически признался в совершении убийства Шильняковского по мотиву личной мести. Кроме того, я в дальнейшем узнал, что была произведена экспертиза оружия, одежды, на которой были обнаружены металлические частицы его пистолета. Таким образом, мой клиент обвинялся по статье 103 УК в совершении убийства.

Получив разрешение следователя на встречу с клиентом, который к тому времени находился в изоляторе на Петровке, 38, я хотел покинуть здание прокуратуры. Но на выходе я столкнулся с женщиной в черной одежде, которую сопровождали двое молодых крепких ребят. Она направлялась в кабинет следователя. Я догадался, что это была вдова погибшего.

Через некоторое время я был на Петровке. Там я поднялся в следственный изолятор и встретился с клиентом.

Клиенту моему было на вид лет тридцать, крепкого телосложения, с короткой стрижкой. Вид у него был поникшим. Следов избиения на его лице и теле я не обнаружил, что немаловажно. Он воспринял мое появление с большой надеждой, но я сказал ему, что практически шансов у него выпутаться из этой ситуации нет, так как он признал свою вину.

Я покинул следственный изолятор и вышел на улицу. Дело для меня казалось безнадежным. Но, не поленившись, я через несколько дней вновь приехал в прокуратуру и попросил ознакомиться с актом экспертизы по поводу нанесения ран пострадавшему. Из акта экспертизы я узнал, что, несмотря на то что в пострадавшего было выпущено пять пуль, только две из них попали в цель: одна в запястье, другая в лопатку. Кроме того, важной информацией было то, что пострадавший умер не сразу, а лишь по дороге в больницу.

Через некоторое время я вновь пришел к Федору С. в изолятор. Он уже был переведен в Бутырку. Неожиданно Федор полностью изменил показания. Он начал утверждать, что убил пострадавшего не он, а человек, который стоял этажом выше.