За безупречную службу

Сарайкин отдал мегафон сержанту и приблизился вплотную к воротам. На полпути ему вдруг вспомнился недавний инцидент с дочкой Горчакова, и он благоразумно засунул левую руку с предательски поблескивающими на запястье именными золотыми часами в карман форменных брюк.

— Вы уверены, что вам ничто не угрожает? — с настойчивым участием уточнил он. — Эти люди…

— Эти люди просто выполняют свои должностные обязанности, — сказал Горчаков. — Они помогают мне разобраться с довольной запутанной и неприятной проблемой, в подробности которой мне не хотелось бы вдаваться, поскольку они никого не касаются. Мне, как и сотрудникам, которые остаются на территории завода, ничто не угрожает, мы просто работаем. Вы, Анатолий Павлович, можете пройти на территорию и лично в этом убедиться, после чего, надеюсь, снимете оцепление — оно никому не нужно.

— Верю вам на слово, — с самым серьезным видом кивнул Сарайкин, — но приглашение, пожалуй, приму.

В потухших, как у мертвеца, глазах директора завода вспыхнул слабый огонек надежды. Этот огонек о многом рассказал подполковнику, и он мысленно отдал должное главарю налетчиков: несмотря на взаимную неприязнь, тот повел себя в отношении временного делового партнера довольно порядочно и очень профессионально — не сдал с потрохами, как мог бы, по принципу «пуля все спишет», а принародно выгородил, набросив на плечи подполковника белоснежную тогу строгого и справедливого блюстителя порядка. В городе все без исключения знали, кто таков на самом деле подполковник Сарайкин, и не было, наверное, человека, который хотя бы раз и хотя бы мысленно не пожелал ему издохнуть в корчах под забором, как сбитая машиной бродячая собака. Но устроенный рейдером спектакль, по замыслу, должен был заставить общественность переменить мнение о начальнике полиции: смотрите и запоминайте! Что бы вы о нем ни говорили, а когда припекло, Сарайкин поспешил на помощь, во всем разобрался и не побоялся один ступить на территорию завода, где полным-полно вооруженных до зубов людей в масках.

Потом, конечно, выяснится, что эти негодяи подло его обманули, что они, эти представители таинственного, глубоко засекреченного заказчика — то ли министерства обороны, то ли Роскосмоса, то ли вообще каких-нибудь спецслужб, — решили проблему за спиной подполковника Сарайкина, причем решили не так, как обещали, а по-своему, кроваво и грубо. Но Сарайкин-то здесь при чем? Кто он такой, чтобы со своим вечно недоукомплектованным личным составом объявлять войну законным представителям силовых ведомств — то есть, фактически, родному государству? Если у кого-то имеются претензии, предъявляйте их Москве, а Сарайкин честно, с риском для жизни исполнял свой служебный долг, действуя в рамках данных ему не шибко широких полномочий…

— Милости прошу, — опустив глаза, чтобы стоящий поблизости командир рейдеров не заметил разгорающейся в них надежды, прежним ровным до бесцветности голосом произнес Горчаков. — К сожалению, я вынужден вас покинуть — дела не терпят отлагательств и требуют моего личного присутствия. Полагаю, господин… э…

— Полковник Петров, — с суховатой военной корректностью представился, сделав шаг вперед, к воротам, командир рейдеров. Улыбки не было ни в его голосе, ни в льдистых серо-голубых глазах, но Сарайкин не сомневался, что внутренне он буквально покатывается со смеху. — Пройдемте, подполковник, я с удовольствием дам вам необходимые разъяснения — разумеется, только те, которые имею право дать.

— Разумеется, — с важным видом кивнул Сарайкин. — У меня нет ни малейшего желания вдаваться в технические подробности, которых я все равно не пойму.

— Признаться, я и сам в них не особенно разбираюсь, — вежливо улыбнулся сквозь прорезь маски рейдер. — Да и на что нам эти премудрости, верно? Мы люди военные, у нас своих проблем выше крыши… Прошу вас!

Клацнули контакты реле, послышался воющий гул электромотора, и ворота, лязгая и громыхая, поползли в сторону по стальным направляющим. Подполковник боком протиснулся в расширяющуюся щель; один из рейдеров перебросил рубильник, снова клацнули контакты, ворота конвульсивно содрогнулись, на миг неподвижно замерли и поползли в обратном направлении. Когда они со знакомым лязгом захлопнулись у подполковника за спиной, Горчаков уже медленно удалялся в направлении административного корпуса, сопровождаемый одетым в черное автоматчиком. Рейдер шел чуть позади и справа от него, придерживая рукой небрежно заброшенный за спину дулом вниз автомат, и над его плечом вился, тая в утреннем воздухе, дымок сигареты.