За бортом 2

Если схема с открытым контейнером более-менее работала успешно и сама по себе: рыба влетала в натянутую сеть и летела вниз, то остальную часть носовой палубы постепенно заваливало трепыхающимися тушками летунов — Григу пришлось работать дворником, сгребая шевелящийся ковер серебристых летяг в открытый контейнер вручную. Попробовал использовать роботов и обломался: уборщики оценивали живые рыбины однозначно как мусор и пытались втянуть в себя, работая по своему алгоритму — что совсем не входило в планы моряка. Два ремонтных дроида в своем снаряжении не имели ничего похожего на лопаты или грабли, продвинутые механизмы тоже оказались для парня бесполезными в плане помощи. Работал по часу, затем делал перерыв, когда начинал чувствовать усталость от непривычной физической работы, возвращался внутрь и отдыхал, параллельно прикладываясь к сканеру жизненных форм, проверяя округу на предмет опасных для жизни организмов. Так прошла вся ночь, к концу которой валился с ног от усталости — не помог даже транквилизатор, принятый для борьбы с сонливостью — мышечную усталость он не снимал.

Уходить с мелководья не стал: рыба в замкнутом контейнере имела возможность питаться, так как сечение отверстий позволяло заплывать внутрь разной мелюзге, в неимоверных количествах сновавшей в этом месте, а сама же добыча не могла покинуть клетку. Вода постоянно циркулировала внутри емкости, позволяя рыбе свободно дышать, а не задыхаться в стоячем водоеме. Отоспавшись и попутно подкрепившись, морячок проверил затем размер и состояние добычи и крепко выругался: несмотря на хорошие закупочные цены на такой вид деликатеса, поймал всего двадцать тонн примерно, а это совсем мизер по его прикидкам — следовало поймать что-то еще, а лучше забить чем-то второй контейнер до отказа, тем более что местные воды явно были нетронутыми еще никем из людей. Солнце как раз добралось до зенита, пока он отсыпался после ночной смены, и Гриша снова выругался — отработать всю ночь и заработать всего триста с гаком тысяч — живого летуна брали примерно по пятнадцать тысяч за тонну,… вот уж не повезло, так не повезло. Однако тут же себя одернул: еще совсем недавно он за два-три месяца поднимал всего пятьдесят штук — не стоило так обижаться и хаять судьбу, она не любит очень жадных и может обидеться на неблагодарного моряка!

Осмотр округи посредством сканера показал отсутствие крупных косяков промышленного объема для ловли, а за мелкими гоняться на «Зоносе» можно было долго и безуспешно: как правило, многочасовая погоня заканчивалась для него тем, что перспективный косячок разбивался на несколько мелких и уходил в разные стороны, оставляя моряка ни с чем. По карте глубин совсем рядом находилась пропасть с отметками до двух километров — Григорий решил нырнуть туда в поисках донных членистоногих, которых мог вполне успешно тралить по дну, или даже был вариант накрыть неводом, если будет что накрывать.

— Неплохое поле работы — обрадовался капитан сейнера, когда спустился вниз и стал разглядывать дно, буквально усеянное сотнями шевелящихся толи крабов, толи их братьев по клешне — отличное место я нашел,… пожалуй, начнем!

Для начала прошелся вдоль дна на несколько десятков километров в одну сторону, записывая форму самого дна ущелья — не хотелось бы порвать трал о выступы донных пород или окаменелости местных моллюсков. Ущелье с двух сторон упиралось в более высокие по глубинам плато, чьи отметки колебались от четырехсот до восьмисот метров. На разведку потратил несколько часов, так как точной карты этого места не имелось в базах — пакет предоставлял лишь средний уровень глубин здешних вод, а тем более эта часть океана располагалась максимально далеко от материка и доверия в карте у моряка не имелось. Сам же процесс заполнения второго контейнера растянулся на трое суток: против донных жителей рыболовный трал работал вполсилы, как оказалось в ходе работ — приходилось часто останавливаться и выгружать добычу в приемник, а одно и то же место проходил дважды, так как не всё клешне-подобное братство попадало в сеть с первого раза. К тому же выяснил, что лучше всего получается работать не на ночном зрении, а на прожекторах — яркий свет донных фонарей погружал крабов в краткосрочный ступор, в течение которого моряк стремился затянуть в сеть добычу, пока она в замедленном от ослепления состоянии.