За час до рассвета

- Вполне бодрое, товарищ генерал! - ответил я уже совершенно спокойно.

- Что ж, тогда приступим к делу.

Он извлек из несгораемого шкафа приказ о моем назначении командиром группы военных разведчиков, перечислил фамилии моих подчиненных - шесть человек: Дмитрий Стенько, Григорий Рудан, Алексей Панюшков, Михаил Роднюк, Николай Сидельников, Иван Казаков*. Генерал каждому дал короткую характеристику. Некоторых из перечисленных товарищей я уже хорошо знал. Это были не новички в разведке.

_______________

* Здесь, как и в дальнейшем, имена некоторых участников

описываемых в книге событий и места их действий изменены. (Прим.

автора.)

Группе предстояло действовать в глубоком тылу врага, на юге Белоруссии.

- Приказ о вылете получите дополнительно, - сказал генерал и пожал мне на прощание руку.

...Нас поселили недалеко от аэродрома, в отдельном домике, и мы стали готовиться к вылету во вражеский тыл. Подгоняли одежду и снаряжение, проводили тренировки в полной боевой выкладке: вещмешок, парашют, рация, автомат, боеприпасы. На каждого приходилось килограммов по шестьдесят!

В один из вечеров мне вручили приказ о вылете.

...Темень на аэродроме была хоть глаз выколи. Только время от времени, когда самолеты шли на посадку или взлетали, вспыхивали прожекторы и освещали бетонированную полосу.

Нас подвезли к двухмоторному "Дугласу". Инструктор парашютного спорта выстроил всю группу, еще раз осмотрел наше снаряжение, дал последние напутствия - и вот мы в самолете. Поудобнее усаживаемся, проверяем, хорошо ли зацеплены парашютные карабины за трос, натянутый вдоль бортов самолета. Я засветил фонарик, луч его скользнул по лицам товарищей: они были словно высечены из мрамора.

Взревели моторы. Вспыхнул рядом сноп света. Самолет, пробежав по летному полю, поднялся в воздух.

Все прильнули к окнам.

Я тоже смотрю на стремительно проваливающуюся землю. Там, уже далеко внизу, сверкают молнии. Тысячи молний!.. Это - фронт. На земле идет бой...

Неожиданно в самолете стало светло как днем: мы попали в луч вражеского прожектора! Тревожно заколотилось сердце. Смотрю на товарищей: они спокойны, и мне сразу становится легче. А вокруг самолета уже рвутся снаряды. Ощущение не из приятных. Но я - командир и беспокоюсь за подчиненных: как поведут они себя дальше?

Вдруг самолет резко понесся к земле. Нас отбросило назад и с силой прижало к стенкам. Еще мгновение... Нет, все в порядке! Самолет вышел из пике над самыми верхушками деревьев. Совсем близко пронеслись соломенные крыши хат...

Немного погодя из пилотской кабины вышел командир корабля Дмитрий Барилов и прокричал мне в самое ухо:

- Как самочувствие? Думали - кувырнемся?

- Черта с два тут успеешь что-нибудь подумать.

Барилов рассмеялся:

- Маневр! А теперь вот так, на бреющем, и будем лететь до самого места назначения.

Южнее Гомеля в самолете завыла сирена: это был сигнал "Всем встать!".

Барилов открыл дверцу: "Счастливо, ребята!"

Первым в темень нырнул Николай Сидельников. За ним - Иван Казаков, третий, четвертый, пятый... Предпоследним был младший лейтенант Михаил Роднюк, невысокого роста, веснушчатый парень. Он подошел к двери. Раскинув руки, уперся в края дверного проема... И тут что-то упало мне на ноги. У Роднюка расстегнулся ранец и вывалилась часть купола парашюта.

- В чем дело? - сколько было силы закричал Барилов.

Я схватил Роднюка за плечи и попробовал оттащить его от двери. Но Михаил обернулся, сноровисто подобрал стропы и... выпрыгнул из самолета.

Я было ринулся следом, но Барилов удержал меня:

- Вас отнесет слишком далеко. Пока возились с этим парнем, добрый десяток километров пролетели!.. - прокричал он.

Самолет сделал круг, вернулся к месту приземления группы. Я прыгнул. Парашют благополучно раскрылся, и я стал плавно опускаться на землю.

Основным нашим ориентиром было озеро Корма. Пристально всматриваюсь вниз, стараясь поймать отблеск водной глади, но озера и в помине нет. "А, будь что будет!" - думаю я.

Земля приближается навстречу все быстрей и быстрей. И чем она ближе, тем увереннее я себя чувствую. Овладевшее было мной состояние безразличия постепенно улетучивается, и я снова готов к действию, к борьбе - что бы меня ни ожидало там, на оккупированной гитлеровцами территории.

Толчок! Чувствую, что проваливаюсь куда-то. Не будь вещмешка - ушел бы с головой в трясину... С трудом выбрался, утопил парашют, отполз в сторону метров на двести. Прислушался - никого. И вдруг сноп света впился в черную толщу неба. Раздались выстрелы.

Я достал фонарик, опустил зеленое стекло. Просигналил. Еще! Еще! Наконец замелькали ответные огоньки: первый, второй, третий, четвертый...

Собралось пять человек. Шестой, Миша Роднюк, на мои сигналы не отзывался... Я торопливо рассказал товарищам, как неладно у него вышло с прыжком. Николай Сидельников тяжело вздохнул:

- Вот как бывает: еще ничего не сделали, а человека уже потеряли...