За Черной лестницей

Он был прав, я не полностью сосредоточилась на деле. Просто я так сильно желала исцелить его, но вместо этого надо было сосредоточиться на Хаосе.

– Да, только перестань уже говорить, – проворчала я, вызвав тихий смех Ноара.

Ладно. Настала пора сделать это.

Разрушить волю Фидрина!

Вытолкать Хаос из Ноара!

Излечить его раны!

Именно в такой последовательности.

Я почувствовала, как осколки поглощали мои силы. Они стали сиять все ярче и ярче, и все же я ничего не добилась. Вообще-то, я должна была заметить Фидрина в Хаосе, но не нашла его. Этот сукин сын играл со мной в прятки.

– Амайя! Ты должна поторопиться! – услышала я крик Ромэ. Его голос звучал встревоженно. Я допустила ошибку, открыв глаза. Вокруг меня бушевал настоящий кошмар из Хаоса, крови, металла и искаженных ужасом лиц. Я обнаружила Шаелля, Зиму и героически сражающегося Ифара. Также лесные князья, Лазар, Валаир и многие другие примкнули к воинам Теней, чтобы выиграть время. Теперь все зависело от меня. Для побега или для каких-то других планов было уже слишком поздно. И перевертыши Хаоса обрушились на нас, как штормовая волна.

– Прости… – слабо прошептал Ноар. Холодный пот покрыл его лоб. Глаза Ноара по-прежнему выглядели нормально, но сколько времени мне оставалось? Когда они превратятся в вихри бездны? Первые тонкие трещины уже начали тянуться по его коже. – Я совершил так много ошибок…

– Если ты сейчас сдашься, я никогда не прощу их тебе, – в отчаянии прошептала ему.

Я могла думать лишь о том, чтобы спасти его жизнь, спасти Ноара. Я не хотела его терять. Я не могла его потерять. Бережно я отпустила его лицо, чтобы вытащить стрелу и прижать руки к ране.

Что здесь вообще произошло? Я лично была свидетельницей того, как Ноар целый день ходил с шипом химеры в теле – без каких-либо ужасных последствий. Что сделало эту стрелу более смертоносной?! И почему Нику хватило секунды, чтобы сломить волю Фидрина внутри себя?

ЧТО БЫЛО ПО-ДРУГОМУ?

Неужели я настолько сильно переоценила себя? Или…

О, боже мой!

«Игнорируй боль», – сказал Ноар.

Ну, разумеется.

Боль всегда была рядом. Она была моими воротами. Увеличительным стеклом, под которым я могла сфокусироваться.

Это означало, что сперва я должна была сломить волю Ноара.

Кто-то встряхнул меня за плечи.

– Надо убираться отсюда! Немедленно! – прокричал Лазар. Звук его голоса был так далеко, будто я застряла в другом измерении.

– Еще нет! – закричала я, собирая все силы, что у меня только были, – все, чем я владела и что я могла, и тем самым разрушила невидимый щит, который Ноар воздвиг вокруг моих чувств.

После этого я перестала существовать. Я не могла двигаться, не могла дышать и не могла уловить ни одной ясной мысли. Я была болью. Я была светом. Я была Кассардимом. Я была Хаосом. Я была Ноаром. Я была моей волей.

– Покажи себя, Фидрин, – прошептала я, и эхо моего приказа заставило белую пустоту передо мной содрогнуться.

Сформировалась темная фигура, увенчанная хаосом. Она возвышалась в центре уродливой черной паутины, которая вторгалась во все сущее, словно паразит.

Зловещие пропасти смотрели на меня с ненавистью.

Здравствуй, Амайя.

В его приветствии эхом отозвалась тысяча тембров, но, все же, я узнала бы его голос всегда и везде. Фидрин. Я знала это с самого начала.

Ты не знала совсем ничего, – процедил он.

Я испугалась. Он мог читать мои мысли! Ну конечно, он мог. Фидрин находился в моей голове. Он являлся самим Хаосом и пытался найти слабое место в моем разуме.

Пока Фидрин смеялся, его форма изменилась и приобрела черты Тинко.

Я направляю тебя так, как направляю Хаос. Твоя любовь столь предсказуема.

Лицо Тинко ухмыльнулось. Дым струился из уголков его рта.

Я хотел отнять у тебя все, начиная с твоего младшего брата, но он… сильнее, чем кажется. В свою очередь, Тинко открыл мне замечательные новые перспективы.

Бесчисленные голоса хихикали, пока я потрясенно смотрела на Железного принца. Фидрин пытался заразить Мо, и, когда он потерпел неудачу, Тинко должен был занять это место? В таком случае, это Фидрин был ответственен за нападение в Блуждающем лесу…

Ну, конечно, – рассмеялся император Хаоса. – Я учился. Я понял, как слаб мой народ. Его слабость – моя сила. Столь многим кассардам потребовался всего лишь небольшой толчок, чтобы упасть в мои объятия.

Я почувствовала легкое царапанье на своих ногах. Уродливая паутина разрасталась. Нащупывая, извиваясь, жадно она тянулась ко мне. И вдруг мне стало ясно: Фидрин пытался задержать. Он зря терял время!