За чертой

Как солнечные, зреющие нивы,
как женщины, успевшие зачать,
слова мои теперь неторопливы,
и мирная дана им благодать.

И мне дано, переживя порывы,

беспутство сил покоем обуздать,
к родной земле — ветвями гибкой ивы
мечты и сны блаженно преклонять.

И вспоминать звенящую, как звезды,

как звезды увлекающую лёт,
пору надежд невыразимых просто,
пору цветов, переполнявших сот,
когда душа томилась жаждой роста
земным недосягаемых высот.

1925 «Своими путями». 1925. № 8–9

Сергею Есенину

До свиданья, друг мой, до свиданья…

С. Есенин

Среди всех истерик и ломаний
эстетических приятств и пустоты —
только Ты — благословенный странник,
послушник медвяной красоты.

Только Ты — простых полей смиренье,

дух земли прияв и возлюбив,
как псаломщик, пел богослуженье
для родных простоволосых ив.

И один, ярясь весенним плеском,

мог видать в пасхальный день берез,
как по-братски бродят перелеском
рыжий Пан и полевой Христос.

Четки трав перебирая в росах,

каждый трав Ты переслушал сон —
так процвел и Твой кленовый посох
на путях нескрещенных времен.

Так умел Ты взять в слиянном слове —

очи волчьи тепля у икон —
гул бродяжьей неуемной крови
и лесной церквушки перезвон…

И стихов, что полыхают степью,

дышат мятой, кашкой, резедой —
ничьему не тмить великолепью,
никого не поровнять с Тобой,

наш родной, единственный наш, русский!

О, к кому теперь узнать приду
о березке в кумачевой блузке,
белым телом снящейся пруду?

Отрок-ветер будет шалым снова

дым садов над степью уносить —
только больше не услышим слова
первого поэта на Руси…

Все простив и все приветив к сроку,

Он покинул голубую Русь
и ушел в последнюю дорогу,
погруженный в благостную грусть.

Только дух наш не бывает пленен,

пленна плоть и сладок бренный плен…
Плотью смерть прияв, Сергей Есенин, —
в духе будь во век благословен!

1926 «Своими путями». 1926. № 10–11

«Туман над осенью, над памятью… В тумане…»