За чистое небо (Сборник)

Горбатыми они окрестили новые, только появившиеся тогда штурмовики Ил-2 конструкции Сергея Владимировича Ильюшина. Внешне отличались эти машины от других тем, что кабина торчала у них действительно прямо-таки горбом. А чаще закованные в броню "илы" наши бойцы любовно называли "летающими танками", так как они действовали над полем боя на малых высотах. Причем проходили подчас до того низко, что сзади над землей поднималась пыль - воистину утюжили передний край врага. Фашисты, испытав на себе силу их ударов, с ужасом говорили о них - шварце тод, что означало - черная смерть.

Когда первая группа "илов" приземлилась на одном из аэродромов Карельского перешейка, встречать летчиков приехал сам командующий ВВС Ленинградского фронта генерал А. А. Новиков. Факт прибытия новых крылатых машин имел тогда не только большое военное, но и огромное моральное значение. Появление штурмовиков свидетельствовало о том, что советский народ, несмотря на серьезные трудности и потери, наращивает производство боевой техники.

Командовал штурмовым авиационным полком майор Николай Григорьевич Богачев. Он четко отрапортовал генералу Новикову о благополучном завершении перелета.

- Все машины в полной исправности. Летчики могут хоть сейчас идти в бой, - сказал майор.

Генерал, крепко пожав ему руку, с улыбкой кивнул в сторону новеньких, поблескивающих свежей краской машин:

- А красивы! Ласточки.

- Бронированные ласточки, - в тон ему бодро отозвался Богачев.

Встречу штурмовиков запечатлел на одном из своих рисунков известный художник А. Н. Яр-Кравченко, присутствовавший на аэродроме. Он так и изобразил генерала Новикова, майора Богачева и других командиров улыбающимися.

Впоследствии, уже после войны, увидев этот рисунок, главный маршал авиации Александр Александрович Новиков удивился. "Нам, ленинградцам, тогда было не до улыбок, - заметил он. - Ожесточенные бои гремели буквально на пороге города. Враг мог видеть окраины Ленинграда уже невооруженным глазом".

Тем не менее художник не погрешил против истины. Встречая штурмовики, все действительно радовались. Радовались тому, что получили хоть и небольшую, но дополнительную возможность еще крепче бить ненавистного врага.

Новиков, познакомившись с летчиками, спросил:

- Сколько вам нужно времени, чтобы подготовиться к боевым действиям?

- Не больше суток, - твердо ответил Богачев.

- А успеете? Район для вас незнакомый.

- Мы знаем, куда и зачем прилетели, товарищ генерал.

- Тогда знакомьтесь с обстановкой на фронте и приступайте к делу, кивнул Новиков.

Как только генерал уехал, возле новых самолетов собрались хозяева аэродрома. Постукивали костяшками пальцев по темно-зеленой обшивке, дивились сплошному бронированию мотора и бензобаков. Даже соты масляного радиатора можно было в случае надобности прикрывать стальной заслонкой, чтобы во время обстрела не пробило осколком. Лобовое стекло фонаря кабины тоже было бронестойким, пуленепробиваемым. Грозным был штурмовик. Из передней кромки крыльев угрожающе выступали длинные вороненые стволы скорострельных пушек и пулеметов. Под плоскостями - восемь металлических реек, направляющих для эрэсов - реактивных снарядов. В центроплане четыре бомбоотсека. В них да еще на два замка под фюзеляжем можно подвесить шесть стокилограммовых бомб.

Такие пояснения давал собравшимся один из прибывших пилотов.

- Мы - пехотинцы воздуха, - улыбчиво щурясь, говорил он. - Так нас Байдуков назвал. И лучше, пожалуй, не скажешь. На таких машинах можно воевать на бреющем полете, не опасаясь ни пуль, ни снарядов. Словом, на самолете - "врукопашную", то есть, если надо - винтом по головам...

На него посматривали с недоверием. Заливает? Да нет, не должен вроде, как-никак - капитан, и по званию, и по внешности мужик, кажется, солидный, серьезный.

Крепко скроенный, подтянутый и, судя по всему, общительный, летчик сразу привлек внимание окружающих. В его взгляде светились добродушие и мягкая, чисто русская, ироничность, а от плотной фигуры веяло богатырским здоровьем.

- Капитана Шалимова - к командиру полка! - послышалось на самолетной стоянке.

- Иду, - спокойно отозвался он, мягко улыбнулся, извиняясь, что вынужден прервать беседу, и зашагал в сторону командного пункта.

После его ухода авиаторы повернулись к механику самолета. Кто-то негромко произнес:

- Видать, уверен в себе.

- Кадровый, - коротко ответил механик, видимо, убежденный, что этим словом лучше всего характеризует своего командира.

Кадровый - значит всесторонне подготовленный, опытный летчик, в отличие от тех, кого обучают сейчас по ускоренной программе.

- Давно летает? - послышался очередной вопрос.

- Десятый год, - не без гордости сказал механик, и присутствующие удовлетворенно переглянулись.

Дескать, именно таким и доверили новые самолеты, иначе и быть не могло. А коль так, то враг быстро почувствует, с кем имеет дело.