Читаем За чистое небо (Сборник) полностью

Хоть и назвал его командир стариком, но в авиационных делах ему было тогда далеко до "старика". Верно, в авиацию он пришел еще до войны. Только служил не в летном подразделении, а в наземных войсках. В батальоне аэродромного обслуживания. Это уже во время войны он стал курсантом Чкаловского авиационного училища.

Но и после окончания училища до фронта добрался не скоро. Техника, на которой они обучались, к тому времени уступила место другой - новой, более совершенной. И потому их после выпуска направили в запасной авиационный полк.

- Будете переучиваться! - сказали им.

- Раз надо - будем! - ответили они, хорошо понимая, что военное дело не стоит на месте. Хотя, по правде говоря, уже считали себя заправскими авиаторами и безудержно рвались на фронт.

К тому времени в советских Военно-Воздушных Силах появились новые самолеты. И среди них Ил-2 - штурмовик известного советского авиаконструктора Сергея Владимировича Ильюшина.

Вот эту машину и предстояло освоить молодым летчикам.

В напряженной учебе проходили дни, недели, месяцы. Уже были разгромлены фашисты под Сталинградом. Жестокие воздушные бои завязывались в небе над Кубанью.

Проводя занятия с молодыми летчиками, инструкторы старались широко популяризировать опыт выдающихся мастеров воздушных боев на Кубани Александра Покрышкина, братьев Дмитрия и Бориса Глинка и других. Особенно тщательно изучались боевые действия, в которых участвовали экипажи штурмовиков.

Всеобщее восхищение вызвало, например, газетное сообщение о том, как экипаж самолета Ил-2 в составе летчика младшего лейтенанта Рыхлина и воздушного стрелка сержанта Ефремова, атакованный четырьмя фашистскими истребителями, в неравном бою сбил две вражеские машины. Тяжело раненный летчик Рыхлин сумел довести поврежденный самолет до своего аэродрома и благополучно приземлился.

- Молодцы, ребята! Вот как воюют! А мы здесь загораем, - говорили молодые летчики.

- Враг злобный, хитрый и опытный. Одной смелостью его не возьмешь, отвечали инструкторы и вновь и вновь выпускали их в тренировочный полет на ставших уже легендарными "илах".

Если говорить по правде, и сами инструкторы, среди которых было немало повоевавших и попавших в запасной полк после ранения воздушных бойцов, душой были там, на фронте. Это и понятно: разве может человек, освоивший боевую авиационную технику, сидеть в такое тяжелое для Родины время в глубоком тылу и спокойно дожидаться, когда придет его час! Да и придет ли он?

Вот почему у командира полка на столе то и дело появлялись рапорты с просьбой, а иной раз и с категорическим требованием отправить в действующую армию. И на каждом из них появлялась резолюция: "Продолжать освоение боевой техники".

Наконец подошел и их черед. Случилось это в июле сорок третьего года, когда началась одна из крупнейших операций Великой Отечественной войны.

Из запасного авиационного полка на новеньких "илах" одна группа молодых летчиков-штурмовиков была направлена на Курскую дугу. Другая группа, и в ее составе Алексей Дерябин, направлялась на Ленинградский фронт.

Итак, молодые летчики летят на фронт.

По дороге сделали посадку невдалеке от Волховстроя. Сюда за ними прилетел представитель гвардейского авиационного полка. И хотя он был старше их по возрасту, и по званию майор, и, судя по орденам на груди, повидавшим виды боевым летчиком, молодые не удержались от улыбки. Еще бы! Майор прилетел на По-2, а у них - Ил-2!

Им и невдомек было, что каждая боевая машина под Ленинградом - на вес золота.

Конечно, когда По-2 приземлился и, подрулив, встал в ряд со штурмовиками, удержаться от улыбки было трудно. По-2 - ткань да фанера. А у Ил-2 - броневая защита двигателя и кабины летчика, мощное пулеметно-пушечное и бомбардировочное вооружение, эрэсы, двигатель в 1600 лошадиных сил. И, естественно, скорость не чета "небесному тихоходу".

Посыпались реплики, шутки. А майор Дубовой смотрит на молодых летчиков и тоже улыбается. Радуется, что прибыло пополнение. С каждым за руку поздоровался, познакомился, расспросил о настроении, здоровье. Потом рассказал о Ленинграде, обстановке на Ленинградском фронте, о родной части отзывался с большой гордостью.

- В боевом полку будете служить! Прилетим, - увидите, какие у нас замечательные ребята!

На следующий день прибыли к месту назначения.

Встречать их вышли все авиаторы во главе с командиром - гвардии подполковником Свитенко.

На всю жизнь запомнился Алексею Дерябину тот день. Та незабываемая, волнующая минута приобщения к семье авиаторов-фронтовиков.

С восторгом смотрели новички на бывалых воинов. Многие летчики Григорий Мыльников, Владимир Алексенко, Евгений Кунгурцев и другие, несмотря на молодость, успели побывать не в одном жарком воздушном бою. Грудь их украшали боевые награды. Ими гордились, им подражали, у них учились мастерству.

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное