За что платят мужчины

Но забирая с заднего сиденья продукты, пытливо глянула на Альберта – вдруг он не шутит, вдруг она нужна ему всерьез и навсегда.

Виола ушла, и Веригин усмехнулся ей вслед. Никуда она от него не денется, он уже точно это знал. И если сегодня утром он собирался всего лишь наказать Кононова, совратив его девушку, то сейчас даже готов был жениться на ней, если понадобится. В конце концов, за Машей «косяк», и он имел полное право кинуть ее.

…Девчонку загнали в безвыходное положение, и ей ничего не оставалось, как решить с Малаховым. Но Тимофей не должен был пускать это дело на самотек.

Примерно так думал и Веригин, не зря он приставил к Тимофею своего Илью. Тот, правда, в дела не лез, контролировал процесс издалека. И так хотелось подсесть к нему в машину и как минимум набить морду. Но тогда уж лучше начистить рыло самому Альберту.

– Да нормально все будет. Ты же медсестра, тебя все знают, кто тебя остановит? Сделаешь укол, и никаких проблем.

– А если камеры не отключатся? – уныло спросила Рита.

– Даже не сомневайся.

Чубик расколол больничную систему безопасности в два счета. В случае отключения сетевого электричества больница переходила на собственный источник питания, а система энергоснабжения начинала действовать в режиме экономии. Видеосистема вырубалась. А как отключить электричество, Чубик знал. И через пару часов он это сделает.

– Ты справишься, – сказал Тимофей.

– И вы отпустите Таньку?

– Зачем? Будете работать с нами. Нам очень нужна хорошая операционная сестра. Ну а Танька будет у нас Маткой Хари.

Танька действительно могла бы им помогать, но скорее всего ее придется приглушить. И Ритку тоже. Убийство майора Малахова – это слишком. Об этом будут знать только трое, Тимофей, Чубик и Кузьма. Мишлену также придется умереть. И бесследно исчезнуть в глубинах земли. В воду нельзя, в воде могут найти…

Телефонные террористы бывают двух типов – те, кто звонит, и те, которые воруют. Кирилл взял с поличным представителя второго типа. Вышел на Курлакова, установил за ним наблюдение и, когда тот вырвал мобильник из руки зевающей клуши, бросился за ним. Но Курлаков оказался отличным стайером, Кирилл полгорода пробежал, пока взял террориста. На последнем издыхании, но взял.

Полгорода пробежал и еще полдня приходил в себя. Половину ненормированного рабочего дня – вечер и часть ночи.

Домой он вернулся в половине одиннадцатого, там записка: «Ухожу! Люблю другого. Извини! Твоя Виолетта».

Сначала Кирилл покачал головой, глядя на записку, затем, приложив пальцы к голове, начал массировать виски. «Твоя Виолетта». Как это понимать? Если она любит другого, уходит к нему…

А кого она любит?… Ну, конечно, Малахова! Ну, конечно, он сейчас, как никогда, нуждается в ее поддержке… И что в этой ситуации должен делать Кирилл?

Этот вопрос он задал себе уже в машине. И подумал о том, что ему вовсе не обязательно выяснять отношения с Виолой в больнице, на глазах у Малахова. Но назад не повернул.

Окна больницы почему-то светились тусклым светом. А во дворе и вовсе было темно. В холле дежурил охранник, Кирилл предъявил удостоверение.

– Быстро вы! – восхитился мужчина с пышными косматыми бровями. – Быстрей, чем «аварийка».

– Куда быстро? – не понял Кононов.

– Диверсия у нас, замыкание кто-то устроил. Сами не починим.

– И давно?

– Да минут пять уже…

– Разберемся!

Лифт не работал, на четвертый этаж Кирилл поднимался пешком. После сегодняшней беготни это восхождение показалось ему детской забавой.

Дверь в хирургическое отделение была закрыта. Он дернул раз, другой, пока, наконец, не появилась медсестра.

– Ну, что такое? – недовольно спросила она, поправляя прическу.

– Почему электричества нет? – строго спросил Кирилл. И, выставив раскрытые «корочки», рванул вперед.

– Так это же, вырубили свет.

– А как же майор Малахов?

– Так спит он уже. И дверь закрыли.

Реанимация располагалась в конце отделения, дверь в сектор была открыта, и в палату к Малахову Кирилл зашел беспрепятственно. А там в темноте девушка в белом халате. Прильнула к Малахову, обнимает его.

Конечно же, это была Виола. Надела халат, с разрешения врача осталась на ночь. Нужно было смириться со своим поражением и уйти, как мужчина, не устраивая сцен. Но чтобы повернуть назад, нужно остановиться, а он не мог. Его несло – как лошадь в пропасть.

– А в глаза сказать нельзя было? – схватил девушку за руку Кирилл и потянул на себя.

Из руки выпал наполненный шприц, с глухим стуком шлепнулся на пол.

– Что такое?!

Это была не Виола. На Кирилла смотрела незнакомая девушка.

– Извините!

Кирилл глянул на Малахова, который лежал, не подавая признаков жизни.

– Что с ним?

– Тихо! – девушка приложила палец к губам. – Спит!

– А вы кто?

– Я люблю Артема, – вздохнула она, виновато глянув на Кирилла.

– А это что? – кивком показал он на шприц.

– Укол пришла сделать, а он спит… Пусть спит, я потом зайду.

Медсестра не торопилась, поднимая шприц, но эта неспешность давалась ей ценой большого напряжения, Кирилл физически ощущал исходящие от нее вибрации.

Девушка подняла шприц, направилась к двери, но он быстро схватил ее за руку:

– Что в шприце?