За что сажали при Сталине. Как врут о «сталинских репрессиях»

Характерной чертой троцкистов и бухаринцев являлось отсутствие патриотизма, ненависть к России и к русскому народу. Вот что пишет кумир «прорабов перестройки», активный деятель «правой оппозиции» Мартемьян Рютин в своей автобиографии, датированной 1 сентября 1923 года: «Я стал самым непримиримым пораженцем. Я с удовлетворением отмечал каждую неудачу царских войск и нервничал по поводу каждого успеха самодержавия на фронте. Обосновать свою точку зрения к тому моменту я мог вполне основательно. Теоретически я чувствовал себя достаточно подготовленным: мною уже были проштудированы все главные произведения Плеханова, Каутского, Меринга, Энгельса, Маркса. К концу 1913 г. я проштудировал все три тома “Капитала”, исторические работы Маркса, все важнейшие труды Энгельса, а в начале 1914 г. начал читать Гильфердинга “Финансовый капитал”»[213].

Первые годы Советской власти стали настоящим триумфом интернационалистов. Так, в своём выступлении на XII съезде РКП(б) в апреле 1923 года Николай Бухарин заявил, что русские должны «искусственно себя поставить в положение более низкое по сравнению с другими; только этой ценой, мы можем купить себе настоящее доверие прежде угнетённых наций»[214].

О том, какие взгляды на русскую историю навязывались в то время печально известным М.Н. Покровским и его учениками, можно судить, почитав вышедшее в 1930–1931 гг. первое издание Малой советской энциклопедии. Например, про события Смутного времени там говорится следующее: «Буржуазная историография идеализировала Минина-Сухорука как бесклассового борца за единую “матушку Россию” и пыталась сделать из него национального героя»[215]. Разумеется, ополчение Минина и Пожарского, организованное «на деньги богатого купечества» в первую очередь «покончило с крестьянской революцией» и уж попутно освободило Москву от поляков[216].

Особенно сильно от «историков-марксистов» досталось Богдану Хмельницкому, который, если им верить, вместо борьбы с поляками только и мечтал, как бы «предать крестьянскую революцию»: «Хмельницкий стал подыскивать нового, более сильного союзника в борьбе с крестьянской революцией, чем Польша, и нашёл его в лице крепостнической Москвы, давно зарившейся на украинские земли»[217].

Зато статья про имама Шамиля написана прямо-таки с придыханием: «Шамиль проявил себя талантливейшим организатором, агитатором и военачальником и пользовался огромнейшим авторитетом в массах. Деятельность Шамиля представляет непрерывную цепь проявлений величайшего личного геройства, соединённого с продуманным руководством массовой борьбой»[218]. Именно так и не иначе! Ведь этот вождь исламских фанатиков и чеченских бандитов боролся против «колониального угнетения царской России», «русского владычества»!