За далью волн

— Убежать? И жить вместе, как живут грешники? И заслужить вечное проклятие?

— Иного выбора у нас нет.

Довольно долго они молчали, думая о том, как же им быть. Наконец Корс Кант подал голос:

— Любовь моя, — сказал он негромко, — я уже решил, как поступлю.

— Правда? — с искренним интересом спросила она.

— Если Господу будет угодно, чтобы я отправился в ад за то, что люблю тебя, я отправлюсь в ад.

Анлодда закрыла глаза, вся сжалась, но тут же расправила плечи и спокойно проговорила:

— Если Господь пошлет тебя в ад, Корс Кант Эвнн, то и я, безусловно, не останусь в Раю.

— Что ж, решено. Жребий брошен. Мы сознательно избираем еретический путь, и нам некого в этом винить, кроме самих себя.

— Жребий брошен, — эхом отозвалась Анлодда.

Они обнялись, крепко прижались друг к другу, но то были нерадостные объятия. Корс Кант уронил голову на плечо любимой, а она гладила его волосы, плакала о вчерашнем дне, а взгляд ее залитых слезами глаз был устремлен в день завтрашний.

В павильон вошел Лири, но тактично молчал, пока Анлодда не шепнула Корсу Канту о том, что они уже не одни.

Влюбленные отстранились друг от друга и, держась за руки, встали перед королем Эйра.

Лири весело, добродушно улыбался. Вскоре и Корс Кант с Анлоддой не смогли удержаться от улыбки.

— Вы бы еще покрепче обнялись, так в призраков обратились бы, — пошутил король. — Я уж голову чуть не сломал — все думал, как же с вами быть. Но будь я проклят, если хоть что-то придумал.

Глава 48

Питер расхаживал по своему шатру, до боли сжав зубы. Ланселот неумолимо рвался на волю.

«Он хочет вернуть себе свое тело. Его право. Ответь ему взаимностью. Убирайся, убирайся, УБИРАЙСЯ!» Питер схватился за голову. Боль немного унялась, но он понимал, что пройдет еще дня два-три, и он окончательно перестанет владеть собой. Ланселот отвоюет свое тело, а Питеру придется вернуться в свое — в лабораторию Уиллкса.

Ему и так уже с превеликим трудом удавалось сосредоточиться и вспомнить реальный мир — привычные, современные слова и понятия ускользали. Временная афазия. Чуть раньше этой ночью Питер целый час не мог вспомнить слово «пистолет» и для чего он нужен.

Он мерил шатер шагами. Пять туда, поворот, пять обратно. Всякий раз, доходя до стенки, Питер не пригибался, задевал макушкой холодную ткань, и ее прикосновение хоть немного его успокаивало.

«Думай, думай, думай».

Самая неприятная часть операции начиналась тогда, когда командир, сделав все, что от него зависело, ждал, как поведет себя враг. Питер пытался придумать, кого бы приставить к Медрауту в шпионских целях, но так и не придумал.

Гвин выполнял еще более ответственное поручение — он шпионил за Мирддином. Корс Кант отсутствовал. Наверное, догадался, откуда к Меровию попала бутылка с отравленным вином, и потому сам себя уволил с должности штатного шпиона Ланселота.

Как бы то ни было, и бард, и Анлодда исчезли вскоре после того, как Питер расстался с ними на биваке Артуса. Воины, посланные Питером на поиски Корса Канта и его подружки, вернулись ни с чем.

Кей и Бедивир, по всей вероятности, ломали головы над тем, как бы поскорее избавиться от Ланселота и учинить бунт против Артуса, так что на них положиться было нельзя. Меровий умер. Гвинифра и Моргауза, скорее всего, оставались в Камланне, в трех неделях пути от места завтрашнего сражения. В любом случае ни та, ни другая на роли шпионок не годились.

Питер решил, что лучше всего для слежки за Медраутом подходит Хир Амрен. Они уже воевали, так сказать, в одной упряжке под командованием Меровия, когда производили захват триремы. Теперь Питер произвел Хира Амрена в командиры кавалерии, что по современным понятиям равнялось званию полковника. Под командование Хира Амрена были отданы две когорты личной гвардии легата. Но в преданности этого человека Питер не был уверен на все сто.

«Проклятие! Он пытался посмотреть на часы.., я точно знаю!» Питер мысленно проклинал себя на все лады, продолжая расхаживать по шатру. «Почему я не послушался инстинктивного чутья, почему не прикончил Медраута, когда у меня была такая возможность?

Потому, что и так пролилось уже слишком много крови.

Много. Но недостаточно. Должны погибнуть еще двое. Убей двоих — Мирддина и Медраута, и покончи с этим!» Поставив себя на место Селли, Питер решил, что она наверняка тоже следит за ним с чьей-нибудь помощью. Это мог быть человек верный, который докладывает Селли обо всех действиях Питера. Следовательно, если он примет решение прикончить и Мирддина, и Медраута, и первым убьет не того, кого следовало бы, Селли немедленно узнает об этом и испарится, не дав Питеру найти себя, кем бы она при этом ни была. Она поспешит осуществить свое грязное дело, а Питер останется один-одинешенек, без готового оказать ему помощь Бланделла, и тогда ему придется только ждать предательского удара в спину.