За други своя

Сейчас у меня в рюкзаке лежали три плоских пакета с деньгами. Дважды по семьсот пятьдесят тысяч – это те деньги, которые мы со Светланой «списали» на беглого Родмана и которые мы с ней поделили пополам. И пакет, в котором лежали семьсот восемьдесят тысяч – доля Светланы и Кати с ограбления дома Родмана. Еще у меня был список имен будущих владельцев счетов и два наших с Марией Пилар фальшивых Ай-Ди.

Джей-Джей остановилась прямо возле входа в банк – одноэтажное здание, больше всего напоминающее дот с линии Мажино. У входа в него стояли двое охранников, еще один расхаживал по огороженной крыше. Все они были вооружены укороченными АК-102, аналогами наших «сто четвертых», но под патрон «5.56 НАТО», с целой кучей навешанных на них аксессуаров.

– Джей-Джей, будь здесь, приглядывай за входом, – сказал я девушке.

– Нет проблем.

Джей-Джей подтянула себе на колени АК со сложенным для лучшей мобильности прикладом. Если стрелять из окна машины, то проще упереть его магазином в дверь изнутри, прижать сверху и стрелять как из пулемета. Хоть мы и не думали, что стрельба здесь может понадобиться.

– Все, мы пошли.

– Давайте.

Джей-Джей приблизительно знала, зачем мы здесь. О том, что четверть всех денег, уведенных из дома Родмана, должна уйти тем, кто нам помог, знали все в отряде. О двух других пакетах не знал никто, и знать никому не следовало. Мы с Марией Пилар вышли из машины и прошли в здание банка мимо двух покосившихся на нас охранников.

Местное отделение Банка Содружества не унижалось до того, чтобы отбирать оружие у клиентов. Просто все общение клиентов и сотрудников банка происходило даже не через бронестекло, а через телемониторы и камеры. Деньги и ценности передавались через специальные лотки-шлюзы, а у входа в зал, где клиенты вели свои финансовые дела, стояли еще двое охранников, на этот раз с пистолетами-пулеметами. И хоть с гаубицей на веревочке сюда заходи, но ограбить банк ты не сможешь.

Бонита нажала клавишу «Вызов» под одним из экранов. Тот засветился, и показалось женское лицо:

– Здравствуйте, чем я могу вам помочь?

– Нам необходимо открыть несколько счетов и внести на них наличные деньги, – ответила Мария Пилар.

– Пожалуйста, заполните онлайн-формы.

Изображение девушки на мониторе уменьшилось и отъехало в левый верхний угол, а правую половину экрана заняла форма из десяти пунктов. Под экраном к деревянной полке была приклеена гибкая клавиатура. Прекрасно: никакой лишней бумажной работы. Я достал из кармана список, который передала мне Катя на Нью-Хэвене, и взялся за дело.

Через сорок минут четыре разные девушки, но все с инициалами С. Б., и четыре другие девушки, с инициалами Е. К., но с разными именами, получили в среднем по триста восемьдесят тысяч экю на свои расчетные счета. Богатенькие девушки… И еще по триста семьдесят пять тысяч поступили на номерные счета, принадлежащие Мерседес Руиз, уроженке Доминиканской Республики, и Алексу Якимовичу, приехавшему в этот мир из Белоруссии. Это будет нашим самым тайным и самым последним резервом. Мало ли как жизнь повернется? А так – лишняя страховка что для нас, что для отряда.

Вот и все, прибыль с операции на острове поделена между организаторами и участниками. Мы получили несколько еще теплых пластиковых карточек с группами цифр на них, две из них мы с Марией Пилар убрали в свои бумажники, а стопку из восьми карточек я обхватил резинкой и убрал во внутренний нагрудный карман куртки. Их надо будет передать владельцам. Это обязательство мы выполнили, осталось второе – предоставить доказательства смерти Родмана и Хоффмана. Но это подождет. Но еще одно дело у нас здесь осталось, в Нью-Рино. То-то Джей-Джей удивится, в чем она еще участвует.

Территория Невада и Аризона, город Нью-Рино 22 год, 25 число 10 месяца, понедельник, 17.00

Человек, сидевший напротив нас на стуле и говоривший по телефону, был довольно сильно избит. Впрочем, было заметно, что били его не сейчас, а гораздо раньше, потому что кровавые пятна на его яркой рубашке успели высохнуть и побуреть. Он был маленький, вертлявый, с жирными волосами какого-то невнятного рыжеватого цвета. Рядом с ним стоял главный «силовик» Jefe Лопеса – Алехандро, всем своим видом поощряя владельца яркой рубашки к продолжению сотрудничества. Кроме него в комнате были сам Jefe, Пабло, Бонита с Джей-Джей и я.

– Он хочет десять тысяч за черненькую и восемь – за блондинку, – говорил в телефонную трубку человек в яркой рубашке.

– Это почему за меня восемь? – аж подскочила от возмущения Джей-Джей.

– Потому что молодая еще, – ответил я. – Тихо. Слушай.