За дверью в лето

До Роджера порой доходили слухи о том, что раса шоргов была создана специально против леомуров, только он не верил в подобное безумие. Кроме его расы никто не был способен на тонкую селекционную работу в генетике, но ведь не сумасшедшие же они, в самом деле, чтобы создавать врагов для самих себя. Более того, ему не раз доводилось встречать отдельных индивидов обеих рас, мирно уживающихся друг с другом. Хотя задыхающийся спринтер не думал, что фарлах способен приручить зверя, но наглый абориген уже успел удивить непрошенного гостя. Очень не хотелось, чтобы это впечатление еще и усилилось.

Пришлось опять прислушаться к клокочущей ярости взбешенного монстра, нагоняющего со спины, и повторить трюк с разворотом. На этот раз все прошло не так гладко, преследователь быстро обучался и был готов к резким маневрам. Если бы не существенная разница в массах, гонка могла бы закончиться этим неуклюжим виражом. Впрочем, и так клыки шорга клацнули в считанных сантиметрах от уха добычи, буквально оглушив ошалевшего Роджера.

Выброс адреналина придал юному беглецу дополнительные силы и позволил вновь восстановить отрыв. Вместе с тем, жизненных ресурсов у измученного организма оставалось все меньше и меньше. В сознание настойчиво пробивались нотки отчаяния и обреченности загнанной лани. Шорг казался неутомимым и всесильным, он снова стремительно настигал утомленного несуразной беготней леомура.

Маневрировать еще раз было уже опасно, нужно было придумывать что-то новенькое. Речушка в отличие от высокого забора не выглядела столь уж неодолимым препятствием. Без злобного монстра на хвосте можно было бы попытаться форсировать ее, перепрыгивая с камня на камень. Правда, пересекать горные водные преграды на бегу не просто рискованно, но и опасно для здоровья даже в отсутствие оскаленных клыков, ожидающих любого промаха преследуемого. И все-таки надо было решаться на что-то. Преимущество в ловкости давало хотя бы и призрачный, но какой-никакой, а шанс на спасение.

Роджер уже два раза замечал каменную дорожку через речку с расстоянием между валунами, позволяющим перепрыгивать с одного островка на другой. Не притормаживая, на полной скорости беглец прыгнул на первый из валунов и, поскользнувшись на его мокрой поверхности, со всего маху влетел в воду. На том бы и закончился жизненный путь горемычного леомура, если б шорг, ворвавшийся в поток следом за ним, не вздыбил перед собой плотный барьер из водяных брызг. Ослепленный, он на долю секунды потерял зрение, утратил ориентацию и улетел гораздо дальше первого камня дорожки.

Выбравшийся на предательски скользкую поверхность булыжника юноша передумал прыгать на второй камень прямо над гостеприимно распахнутой пастью и рванул обратно на берег. В результате гонка по суше возобновилась примерно с той же форой у преследуемого, что сложилась еще до принятия водных процедур участниками забега.

Надо признать, что купание сыграло свою положительную роль, освежив сознание загнанного в угол леомура и заставив его вспомнить о наличии Дара. Лиат мысленно потянулся к астральной искорке неутомимого монстра и осторожно проник в его сознание, буквально ошпарившее посетителя бушующей яростью. Управлять подобным ураганом было практически невозможно, но предпринять попытку обмануть агрессивного зверя несомненно стоило.

В этот момент с левой стороны показалась прямая и узкая дорога, уходящая прочь от речушки вглубь полусонного поселка. С обеих сторон ее ограждали высоченные заборы, и привлекательность этого маршрута для ухода от погони казалась весьма сомнительной. Вместе с тем, она вполне годилась для отвлечения внимания агрессора, тем более что дыхание шорга уже в который раз достигало загривка Роджера.

«Налево», — образ преследуемого в сознании монстра усилием воли лиата метнулся в улочку, примыкающую к набережной, в то время как тело его продолжило движение вдоль ручья. Уловка, как ни удивительно, сработала. Срезая угол, могучий монстр резко метнулся в сторону бокового прохода. С ехидным торжеством везучий леомур мысленно наблюдал, как бестолковый зверь озадаченно вертит башкой, изумленно выискивая добычу, растаявшую посреди пустынной улицы.

Впрочем, надо отдать должное сообразительности облапошенного охотника, его замешательство продлилось лишь несколько секунд. Как назло, он выскочил из переулка на какую-то долю мгновения раньше, чем юноша успел скрыться за очередным изгибом набережной. Ярость подхлестнула преследователя. Поскольку лиат держался уже из последних сил, отрыв в пару десятков метров был ликвидирован гораздо быстрее, чем хотелось бы беглецу. К этому моменту леомур успел достигнуть очередного перекрестка. Налево уходила еще одна неказистая улочка, а через речку напротив прохода был перекинут узкий и шаткий мостик.