За его спиной

Весь день Бродяга был сильно занят, по обрывкам разговоров с Хазаром я поняла, что дела у них пошли хорошо, и сейчас как раз Хазар додавливал Шишка на информацию о заказчиках всего этого балагана.

Вечером я не стала дожидаться, пока освободится Бродяга, прилегла в одной из гостевых комнат.

Разбудил меня шум подъезжающих машин.

Я встала, минут пять потерпела, понимая, что это хозяин дома приехал, и сейчас ему на глаза лучше не показываться, а стоит подождать Бродягу здесь.

Но потом осознала, что Бродяга может и не знать, в какой я комнате, их же тут полно, и все же решилась выползти. Выключила свет, выглянула за дверь, прикидывая, как скорее попасть в гостиную.

И тут же замерла, словно мышь под веником, потому что совсем неподалеку от моей комнаты увидела Хазара.

Он шел, быстро и жестко ступая по паркету, и я порадовалась, что не вижу его лица, только спину. Мне, честно говоря, и спины хватило за глаза. Как-то сразу чувствовалось, что хозяин дома все себя от напряжения. Или, может, злости… Ужас, короче говоря.

Спрятаться обратно в комнату было страшно, вообще двинуться было страшно, и я не шевелилась, надеясь, что он сейчас завернет за угол. И я смогу, наконец, начать дышать.

Но Хазар остановился у еще одной гостевой комнаты как раз в тот момент, когда дверь в нее распахнулась.

Я увидела на пороге Аню, бледную, с глазами в пол лица, которые стали, кажется, еще больше, когда она наткнулась на хозяина дома.

Аня раскрыла рот, явно что-то желая сказать, но Хазар не позволил сделать это.

Жестко обхватил ее за скулы пальцами, второй рукой дернул на себя и грубо впился в раскрытый рот поцелуем.

Аня как-то сразу вся обмякла, не сопротивляясь его жестокости, я видела, как она бессистемно и беспомощно скользила ладонями по его плечам. А затем Хазар, не прерывая своего поистине поглощающего, бешеного поцелуя, просто подхватил ее под ягодицы и внес обратно в комнату.

Дверь давно захлопнулась за ними, а я все еще не могла двинуться, глядя в темное пространство коридора и переживая только что увиденное.

Жесткие, грубые движения Хазара, властность и голод, сквозившие в них. Беспомощность и покорность Ани, ее хрупкость, особенно на контрасте с самим Хазаром…

Ох, это было на редкость пугающее зрелище и в то же время очень интимное.

Я покраснела, прижала обе ладони к щекам, стыдясь, словно подсмотрела, как они любовью занимаются…

А затем, спохватившись, побежала искать своего Бродягу.

Он нашелся там же, в гостиной, в компании Каза.

Черноволосый улыбчивый друг моего Бродяги смешливо стрельнул взглядом по моему красному лицу:

— Ну, я пошел, хорошей ночи, ребята. Сильно не увлекайтесь, Ар, у тебя ребра сломаны, вообще-то…

— Иди давай… — прогудел довольно Бродяга, протягивая мне ладонь. И я тут же воспользовалась этим приглашением, падая рядом с ним на диван и пряча лицо у него под мышкой.

Каз сказал что-то еще, но я не расслышала, занятая поисками защиты у своего Бродяги.

— Ну все-все, он ушел, котенок, — улыбнулся Бродяга, извлекая меня у себя из-под бока, — ты чего так испугалась? Дрожишь? Или… Напугал кто-то?

Последнее он произнес тихо и так пугающе спокойно, что у меня все внутри помертвело.

Я тут же замотала головой, уверяя, что все в порядке, просто увидела Хазара…

— А… — расслабился Бродяга, — ну тогда понятно. Хазар и крепких парней пугает до уср… Кхм… Ладно… А где ты с ним столкнулась?

— Он… — я сделала паузу, думая, стоит ли говорить, в итоге решила все же рассказать, — он к Ане шел…

Бродяга неожиданно нахмурился и, отвернувшись в сторону, выругался.

— Что такое? — не поняла я.

— Котенок, от Ани держись подальше, — сказал Бродяга глухо, — Хазар… Он сам себе хозяин, конечно, но… Блин, вот что вы с нами делаете, а?

— Что случилось-то?

— Аня… — Бродяга немного помедлил, словно слова подбирая, — короче, Шишок сдал своего крота… И это Аня. Она связана с московскими, и на флешке, что она притащила, липа…

— Но… — я удивленно смотрела на него, пытаясь уложить в голове новую информацию, как-то ее соотнести с Аней. И не соотносилось никак. — Но как Хазар…

— Это не важно, котенок, — на лице Бродяги внезапно прорисовались жесткие морщины у глаз, он перехватил меня за подбородок, заставляя смотреть на себя, и сказал с нажимом, — к Ане не подходить, поняла? Вообще. Никак.

— Но ведь Хазар сам сейчас к ней… — попыталась возразить я, — если он знает, то зачем?..

— Затем, что мы, котенок, дураками рядом с вами становимся… Но Хазар сам себе хозяин. Он разберется.

— Но это же… неправильно… — все еще старалась я донести до Бродяги, насколько противоречиво то, что сейчас видела, и то, что узнала, но он положил жесткую ладонь мне на губы, закрывая тему раз и навсегда:

— Все, я сказал. Ты меня услышала?

Мне ничего не оставалось, только кивнуть.

После этого я помогла Бродяге подняться, и мы потихоньку пошли в гостевую, которую я облюбовала.

Бродяга, утомленный практически сутками без сна, ранениями и диким напряжением, вскоре уснул, а я все никак не могла сомкнуть глаз, почему-то вспоминая сцену, подсмотренную недавно, и жутко переживая за Аню.