Читаем За фасадом империи. Краткий курс отечественной мифологии полностью

Теперь посмотрим на тот отряд татар, который пошел на восток от Москвы, к Волоку Ламскому. Этому отряду не повезло. Он неожиданно наталкивается на немалое русское войско, во главе которого стоит двоюродный брат Дмитрия Донского князь Владимир Андреевич. Он вместе с Донским бился на Куликовом поле против Мамая, братья вместе принимали поздравления Тохтамыша с победой. Что же он делает в здешних лесах с войском? И что происходит дальше, после столкновения татарского отряда с русскими? Летопись описывает произошедшее весьма характерно: «Князь же Владимир Андреевич стоял с полками близ Волока, собрав силы около себя. И некие из татар, не ведая о нем и не зная, наехали на него».

Вот тот самый случай, когда впору воскликнуть: «Ты на кого наехал!?» Ибо наехали татары, как говорят уголовники, рамсы попутав, абсолютно без понятия: «не ведая о нем и не зная». Произошла короткая стычка, в которой татары были отброшены и бегом кинулись обратно к Тохтамышу с докладом. Что же сделал хан? Велел собраться и отомстить наглому войску, которое осмелилось напасть на имперских воинов? Нет. Узнав, чье это было войско, и, поняв из доклада, что стычка произошла по незнанию, случайно, Тохтамыш разворачивается и спокойно уходит обратно в Орду. Он не идет биться с Владимиром Андреевичем. Он сделал в Москве все, что должен был, и он уходит. Потому что Владимир Андреевич — союзник Дмитрия Донского, а значит, и его, Тохтамыша.

И тут возникает сразу несколько вопросов:

— Что делает Владимир Андреевич с войском под Волоком, если его вотчина — Серпухов? Почему он не дома?

— Отчего Тохтамыш, идя на Москву, взял штурмом и разорил Серпухов? Зачем он разорил город своего союзника?

Попробуем ответить. У Тохтамыша в его противостоянии против Мамая два союзника — Дмитрий Донской и Владимир Серпуховской. Теперь обоих в их родных городах нет. Они покинули свои пенаты. И оба города Тохтамыш разрушил. А когда бойцы Владимира Серпуховского случайно посекли его воинов, хан не стал мстить, проглотил. На какие мысли это наводит?

Заговор против Дмитрия Донского не мог, естественно, не касаться и его преданных подвассальных, придерживающихся той же проордынской идеологии. Значит, восстание было не только в Москве, но и в Серпухове. Москва охвачена восстанием, князя Дмитрия в городе нет, он собирает войска. Серпухов, как мы только что допустили, также охвачен восстанием, князя серпуховского в городе тоже нет. Только он не собирает войска. Он во главе войска стоит под Волоком. Просто «стоит», как пишут летописцы. Никуда не идет. Зачем стоит? И почему именно там?

А давайте вспомним, что восставшие москвичи ждали прихода какого-то войска. Восстание было пролитовским, значит, войско могло прийти только с запада. Вот его-то и караулил серпуховской князь Владимир Андреевич, стоя к западу от Москвы. По сути, он прикрывал Тохтамыша, пока тот разбирался с Москвой.

Разобравшись с Москвой и подавив мятеж самым жестоким образом, хан развернулся и пошел домой. Через рязанские земли. Нещадно грабя при этом: «Захватил землю Рязанскую и огнем пожег». Удивляться этому не стоит, если вспомнить, что рязанский князь Олег был врагом и Тохтамыша, и Дмитрия Донского — к Куликову полю он спешил, чтобы биться на стороне Мамая, но, как известно, опоздал. Тохтамыш расправился бы с Рязанью еще по пути в Москву, если бы не так торопился. Но вот после сделанного дела он уже не был связан временем и вовсю оттянулся на Рязанщине.

А что сделал Дмитрий Донской, вернувшийся к Москве с войском и увидевший великое опустошение? Официально-парадная версия истории говорит нам, что нашествие Тохтамыша было обычным татарским нашествием на Русь. Тогда прибывший из Костромы с войсками Дмитрий вместе с братом Владимиром и его ратью, наверное, объединились и погнались за Тохтамышем, чтобы свернуть негодяю башку? Нет! Дмитрий идет воевать Рязань! И довершает разгром, который не закончил Тохтамыш: «Князь Дмитрий послал свою рать на князя Олега Рязанского. Олег же со своей дружиной едва убежал, а землю Рязанскую всю захватили и пусту сотворили — пуще ему было, чем от татарских ратей». Дмитрий Донской, как видим, вместе с Тохтамышем громит Рязань! Одно дело ребята делают. Причем Донской еще пошибче Тохтамыша: пуще Олегу Рязанскому было от Дмитрия, чем от татарских ратей!

Перейти на страницу:

Похожие книги

10 мифов о России
10 мифов о России

Сто лет назад была на белом свете такая страна, Российская империя. Страна, о которой мы знаем очень мало, а то, что знаем, — по большей части неверно. Долгие годы подлинная история России намеренно искажалась и очернялась. Нам рассказывали мифы о «страшном третьем отделении» и «огромной неповоротливой бюрократии», о «забитом русском мужике», который каким-то образом умудрялся «кормить Европу», не отрываясь от «беспробудного русского пьянства», о «вековом русском рабстве», «русском воровстве» и «русской лени», о страшной «тюрьме народов», в которой если и было что-то хорошее, то исключительно «вопреки»...Лучшее оружие против мифов — правда. И в этой книге читатель найдет правду о великой стране своих предков — Российской империи.

Александр Азизович Музафаров

Публицистика / История / Образование и наука / Документальное
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное