За глянцевым фасадом

Ее личная драма надолго останется тайной для посторонних глаз. Ей отлично удалось создать видимость дружной, счастливой супружеской жизни. Она отлично сыграла роль образцовой мещанки (хотя на самом деле такие женщины были ей отвратительны). Произносила слова, которые могла бы сказать Дженет: «Главным для меня было делать то, чего хотел мой муж. Он никогда не смог бы и не захотел бы жениться на женщине, которая отвлекала бы на себя внимание». Поступившись собственными взглядами и вкусами, она предстала в облике идеальной жены и сумела внушить людям, что ее муж — человек необыкновенный. Причем последнее — исключительно ее заслуга. Ибо сам Джон Кеннеди нимало не заботится о своем имидже. Приударяет за красотками у всех на виду, заявляется в отели, где живут его любовницы, записывает телефоны и имена куртизанок, которых рекомендуют ему друзья, звонит этим дамам и приглашает их к себе — впоследствии он будет назначать им свидания в Белом доме. Он всегда так делал. Пусть он теперь женат — разве это причина, чтобы отказывать себе в удовольствиях? Ему тесно и душно в четырех стенах наедине с женой. Он счастлив, когда может провести несколько дней у своих родителей или у родителей жены в отсутствие Джеки. Этим двоим нелегко понять друг друга. Выказать свою любовь невозможно, потому что ни он, ни она не признают открытого изъявления чувств. Выразить недовольство тоже нельзя: между супругами действует молчаливый уговор — не обсуждать определенные темы. В итоге Джеки остается одна со своей болью, а Джон продолжает свои похождения. Он прекрасно понимает, что это путь в никуда, но уже не может остановиться. Если Джеки в первые годы их брака кажется ранимой, неловкой, зажатой, вечно озабоченной тем, как бы не сделать неверный шаг, то Джон — все такой же веселый, беззаботный малый, у которого за неотразимым обаянием скрывается неподвластное любви сердце.

В начале весны 1954 года молодые супруги наконец снимают себе дом в Вашингтоне. Джеки может вздохнуть с облегчением. Даже притом, что Джон с его постоянными разъездами не ночует дома больше двух раз подряд. Она учится важным вещам, например, вино урожая какого года следует покупать, читает кулинарные книги (но изготовленные по рецептам блюда оказываются несъедобными), выбирает для Джона сигары (она нарочно приучила его к сигарам, чтобы беспрепятственно выкуривать свои три пачки в день!) и костюмы. «Я упорядочила жизнь Джона, — пишет она подруге. — Еда у нас вкусная и изысканная. Он больше не выходит по утрам в одном черном ботинке и одном коричневом. Костюмы у него отглажены, и ему больше не нужно нестись в аэропорт сломя голову: теперь я сама укладываю его вещи, и делаю это заранее». Она вмешивается не только в домашнее хозяйство. Присутствует на дебатах в сенате, слушает вместе с законодателями выступления мужа, читает в газетах раздел, посвященный политике, и отвечает на письма избирателей. (Джон в это время — сенатор от штата Массачусетс). Бывает на политических собраниях, на званых чаепитиях у влиятельных вашингтонских дам. От всего этого можно умереть со скуки, но у супруги сенатора есть определенный статус, который необходимо соблюдать. «Сидеть за центральным столом, не иметь возможности выкурить сигарету, носить на груди дурацкие значки с цветами и слушать болтовню каких-то старых идиотов, — я от этого просто лезу на стенку! Бедный Джек!»

У Джеки есть и более интересное занятие: она записалась на курс истории США в университете Джорджтауна. Ей не хочется походить на безмозглых бабенок, с которыми можно говорить лишь о варке варенья и вышивании. Она начинает играть в бридж (любимая игра Джона), вступает в отделение Красного Креста для жен сенаторов и учится делать перевязки. Она помогает мужу освоить мастерство публичного выступления, умение держаться на трибуне, брать дыхание между двумя фразами. Тут ей пригодились советы отца и занятия в театральном кружке в Фармингтоне. А Джон слушает ее, как прилежный ученик.