За горизонт

– Принюхиваются, аспиды… – Мигалыч, возникнув из ниоткуда, тронул сталкера за плечо. – Машина внутри, командир. Можно закупориваться.

Не опуская оружия, Таран вслед за стариком двинулся по пандусу. Одна из тяжелых металлических створок уже была закрыта и Дым возился со второй, когда насекомые, привлеченные суетой возле ангара, наконец ринулись в атаку. Застучал автомат, сбивая пару самых рьяных бестий на лету. Остатки длинной очереди посекли еще нескольких насекомых, семенивших к входу по проторенной ракетовозом колее.

– Да заходи уже!

Едва не оскользнувшись на пороге, сталкер почувствовал на плече тяжелую руку Геннадия, буквально втащившего его внутрь. Ворота захлопнулись, лязгнул засов. Пространство ангара погрузилось в кромешную темноту, и лишь скрежет муранчиных лапок по железу и приглушенный воротами шелест крыльев позволяли ориентироваться в сгустившемся мраке.

Конструкция здания, выполненного без единого окна, заинтересовала Тарана еще при первом, беглом осмотре окрестностей, а когда возникла необходимость срочно найти укрытие, он сразу вспомнил про странный, забранный глухими стенами ангар, выходивший прямиком к воде.

– Фон замеряли?

– Норма, командир, – донесся голос Дыма. – Запашок только, как в генераторной, но «намордники» можете снимать смело.

– Так и будем впотьмах шариться?! – сварливо поинтересовался путеец.

Мгновением позже по глазам рубанул свет фар, услужливо включенных Авророй. Теперь помещение казалось еще больше. Под самый потолок уходили фермы многоярусных верфей, наклонный пол метрах в пяти от ворот исчезал под водой, а в дальней части ангара, пришвартованная канатами к мосткам, покоилась на зеркальной глади огромная стальная птица.

Глава 17 Каспийский монстр

– Самолет! – восхищенно воскликнул паренек. – Настоящий!

Мигалыч ринулся вперед, остановился на мгновение, разглядывая аппарат так, словно увидел привидение. Плоское брюхо, широкие крылья и несоразмерно крупные хвостовые стабилизаторы заставили пожилого эксперта многозначительно поцокать языком и даже почесать в задумчивости лысину. Наконец старик вынес вердикт:

– Действительно настоящий… И подозрительно хорошо выглядит для металлолома двадцатилетней давности… Вот что значит грамотная консервация! Только правильнее будет – не «самолет», а «экраноплан».

– Экрано… план? – повторил за стариком Глеб, катая слово на языке. – А это как?

– А вот так. Слышал что-нибудь про «эффект экрана»? Хотя откуда тебе… – путеец уверенно двинулся по мосткам к покатому боку махины. – Если лететь вблизи экранирующей плоскости – воды или ровного участка суши, – подъемная сила крыла резко увеличивается за счет давления отраженного потока воздуха. Другими словами, машина не летит, а скользит, стелется над поверхностью. Это значительно увеличивает грузоподъемность и снижает расход топлива.

– Мудрено как-то, – протянул Дым. – Никогда о подобном не слыхивал.

– Еще бы! – хмыкнул Мигалыч. – Первые отечественные разработки датируются аж шестидесятыми годами! Программа засекречена была. И задачи ставились серьезные – самый большой в мире летательный аппарат для оперативной переброски десанта и военной техники, а еще боевой экраноплан с пусковыми ракетными установками на борту… – Старик принялся было загибать пальцы, но передумал, небрежно отмахнувшись. – В общем, планы грандиозные были!.. Когда опытный образец построили, нарекли его просто и без затей – «корабль-макет». А американские спецслужбы, срисовав экраноплан через спутник, буквы «КМ» на борту на свой лад расшифровали… Да так, что название и у нас прижилось.

– И какое же название? – Аврора завороженно слушала рассказ старика.

– «Каспийский Монстр»!

– Так его здесь, на море испытывали?

Мигалыч кивнул и благоговейно провел ладонью по заиндевелой обшивке:

– Ох уж и поломали америкосы головы над этой чудо-машиной! Все поверить не могли, что нашим конструкторам удалось эффект кавитации обойти.

– Кави… чего? – Геннадий совсем сник, запутавшись в незнакомых терминах. – Ты бы, отец, не грузил нас «эффектами» своими. Просто скажи, чем там история с этим «монстром» закончилась?

Мигалыч вздохнул горестно, поморщился:

– Спустя пятнадцать лет разбился он на очередных испытаниях. А вот некоторые из следующих модификаций даже в серию пошли и были приняты на вооружение ВМФ. «Орленок», например, или «Лунь»… Правда, в девяностых программу закрыли из-за недостаточного финансирования. И вроде как возвращались неоднократно к этой теме, но, насколько я знаю, безрезультатно… – старик снова недоуменно уставился на экраноплан. – И похоже, что ошибался я. Вот он, результат, во всей красе…

– Получается, это какая-то новая модификация? – Таран осторожно шагнул на крыло, прошелся до фюзеляжа.

– Получается, новая. Но геометрия крыла схожа с «Орленком». Стартовые движки, маршевый… Поворотные сопла… – бормотал Мигалыч, с головой погрузившись в изучение машины. – А ведь это не просто экраноплан…

– Да ладно тебе! – сыронизировал Дым, комично выпучив глаза. – А что же тогда?

– Экранолет!