За горизонт

– Нет. Мать с отцом думали только о своих проблемах. Я играл на телефоне, Катька смотрела мультики на планшете.

– На чём?

– Ну, были до катастрофы такие устройства, на которых можно было смотреть мультики, кино, играть в игры. Вот такого размера, – Матвей показал руками размер планшетного компьютера.

– Здорово. Я видела телефон, но он уже много лет не работал.

– Это почти одно и то же, только размер разный.

– Ты давнишний, помнишь ещё, – с некоторой иронией произнесла Кейт.

– Не такой уж я и давнишний. Мне было двенадцать, когда случилась катастрофа.

– А мне было двенадцать, когда мы уехали из посёлка.

– Так тебе всего семнадцать? – удивился Матвей.

– А что, я выгляжу старше?

– Ну, думал тебе около двадцати.

– Мама говорит, что я ещё слишком бестолковая для нормальной женщины. Я чувствую себя именно на семнадцать. В двадцать женщины становятся скучными и слишком семейными, и у них уже есть дети.

– Ты права, детей заводят рано, – Матвей подумал. – Иначе и нельзя, вымрем. Думаю, что теперь для женщины самый подходящий возраст для веселья – это старость, когда заботы продолжения рода и поддержания семейного очага отходят на задний план.

– Не хочу быть бабкой.

– Так ты их и не видела ещё, наверное.

– Видела. У нас две такие жили, Ингрид и Нора. Говорят, их спасли с какого-то острова. Это были первые женщины, которых нашли. Они успели родить до того, как стали старухами.

– Не поверишь, но я слышал о них от нашего капитана Татарчука. Он рассказывал, как их нашли и поскорее убрали с глаз наших моряков, чтобы не завидовали. Боялись, что это единственные женщины в мире.

– А я слышала, что капитан Коннелли отправил вам женщин, чтобы вы там не вымерли.

– Точно. Ваш капитан молодец. Даже и не знаю, что было бы, если б не его широкий жест.

– Тебе не досталась, – догадалась Кейт.

– Нет. Тогда я был слишком молод, чтобы участвовать в лотерее, а потом…

– Ух, жарко становится, – Кейт скинула с себя криво пошитые шкуры и осталась в аккуратной кофте, не в той, что была в прошлый раз. Она бросила взгляд на Матвея, ожидая от него каких-нибудь комментариев относительно своего внешнего вида.

– Так ты выглядишь, как девушка из прошлого, которое я помню.

– Я тебе нравлюсь? – направила Кейт мысли Матвея в нужное русло.

– Ты… восхитительна. Я не особо умею говорить комплименты девушкам, опыта у меня мало.

– Я пойму без слов, – Кейт поправила на себе одежду и бросила на Матвея многозначительный взгляд.

Он понял его правильно и, отложив все дела, привлёк девушку в свои объятья.

Они чуть не упустили уху, пена от которой поднялась и выплеснулась в огонь. Матвей бросился снимать котелок в самом неприглядном виде, а Кейт быстро поправила на себе одежду.

– А! А! – Матвей перехватывал дужку котелка руками, чтобы не обжечься.

Он приплясывал с котелком, подбирая для него место, и никак не мог определиться, куда его поставить. Его танец рассмешил девушку. Он схватила свою шапку и перехватила ею дужку.

– Прикройся, а я пока подержу.

Матвею и самому стало смешно, когда он представил себя со стороны. Натянул штаны и забрал котелок у Кейт.

– Шаманский обряд для улучшения вкуса блюда требуется исполнять в голом виде.

– Ага, и добавить в него частичку своей любви, – поддержала Кейт шутку Матвея.

– Я был аккуратен, думаю, она туда не попала.

Они посмеялись над своим остроумием, получая огромное удовольствие от того, что чувствуют друг друга и абсолютно свободны в проявлении чувств.

Уха была наваристой. Рыбы Матвей не пожалел. Он даже добавил полуфабрикат из водорослей, хранившийся до лучших времён. Кейт удивилась им. В пищу они их не часто использовали, только в самые тяжёлые времена.

– А у нас они противные, я сказала бы несъедобные, – девушка ела с аппетитом, сопя и шмыгая носом, – а у тебя они другие.

– Вы, наверное, не ферментируете их, едите живьём?

– Я не понимаю тебя.

– Ну, ладно, покажу как-нибудь по весне, как с ними обращаться. Для нас водоросли это первое дело. Помнится, были времена, когда другой еды почти не существовало, а эти водоросли были везде, так что пришлось научиться превращать их в пищу, и ещё в кучу разных вещей.

– У вас здорово. Вы не молитесь?

– Нет. Зачем?

– Брайан говорит, что надо молиться, чтобы Бог услышал тебя и дал то, что тебе нужно.

– Ты молилась, чтобы у тебя появился мужчина?

– Да, – Кейт потупила взор, – каждую ночь. Правда Брайан хотел, чтобы я просила еды и смирения.

– Значит, Бог услышал только то, что ты хотела искренне.

– Точно, про еду я всегда забывала, хоть и ложилась иногда голодной. Я всегда знала, что у меня будет шанс свалить отсюда, и он обязательно будет связан с мужчиной, которому я понравлюсь, – Кейт снова засмущалась.

Матвей решил, что такое поведение является следствием излишнего пуританства, навязанного деспотичным главой семейства.

– Я же понравилась тебе? – девушка осмелела и посмотрела прямо в глаза Матвею.

– Ты… – теперь зарделся Матвей. Сказать словами оказалось тяжелее, чем показать свои чувства иначе. – Ты самая красивая девушка из всех, что я видел.

– Правда?