За горизонт! [СИ]

─ Похитил, что за глупое слово? ─ улыбается он. ─ Ты прямо, как Ферик. С кем поведёшься, от того и наберёшься, так что ли? Глупый вопрос, неправильный. Даже если допустить, что на все твои вопросы я буду давать честные ответы, я ведь могу думать, что это не похищение. Сам для себя я могу назвать свои действия временным удержанием, предложением попить чая или, например, проявлениями любви. Это так же может быть арестом, пленением, изнасилованием с возможностью последующего убийства. Да много чего может быть. Так что нет, я не похищал и никому не давал команду похищать.

─ Моя девушка сейчас у тебя или кого-то из твоих людей?

─ Да уж, перехвалил я тебя, ─ качает он головой. ─ Нет. Будешь ещё пробовать?

Вот сука! Урою, тварь!

─ Чего ты хочешь? ─ спрашиваю я, теряя терпение, и он это видит.

Видит и радуется, козья морда. Да и похер, если честно. Сейчас меня переполняет чёрная, подчиняющая себе сила. Она опьяняет и вырывается наружу, требуя дать волю гневу. Я дышу глубоко, пытаясь унять её и говоря себе, что главный приоритет сейчас — это Наташка. Не радость от страданий этого урода, а её безопасность.

— Вот это уже ближе к телу, — усмехается он. — А тебе походу не так она и важна, девка эта, да? Я смотрю ты спокойный такой. Видать пацаны ошиблись мои. Но это бывает, ошибиться каждый может. А раз не важна, то в принципе они сами могут поразвлечься. Да?

— Чего ты хочешь? — повторяю я и поворачиваюсь к нему всем корпусом.

Наши взгляды встречаются и его поганая глумливая улыбочка сползает с лица. Оно делается злым и хищным.

— Не тупой, сам поди догадался, чего я хочу. Бычка и человечка его должны завтра выпустить и извиниться. Вот и всё. На крайняк послезавтра. Ну и то, о чём я тебе раньше говорил, тоже в силе остаётся. Сделаешь всё, как надо и с бабой твоей ничего не случится. Не сделаешь — случится. Что-то очень плохое. Даже ужасное. А ты себе потом всю жизнь простить этого не сможешь. Ну, а теперь иди, куда шёл. В гальюн? Так хиляй, а то здесь прям обоссышься.

— Где находится девушка? — спрашиваю я, но он не отвечает, отворачивается и демонстративно разворачивает «Известия».

Ссука! Ну хорошо, урод, хорошо. Будь по-твоему. Я встаю и иду в туалет. Там долго умываю лицо холодной водой и лишь потом возвращаюсь.

— Ира выходи, — говорю я.

— Зачем? — удивляется она. — Мне в туалет не надо.

— Иди сюда, — повторяю я, — выходи в проход.

Не дожидаясь, пока она сделает, что я прошу, я прохожу вперёд и наклоняюсь к Скачкову и тихонько произношу:

— Операция «Орфей».

— Что? — хмурится он. — Когда?

— Прямо сейчас, — отвечаю я.

— Ты в уме⁈ Как я сейчас-то это устрою⁈

— Покажете корки, скажете сообщение для КГБ СССР. Ну, или соврите. Плевать что.

— Плевать⁈ Да ты хоть понимаешь… — взрывается он, но встретившись со мной взглядом, осекается и замолкает на полуслове.

— Возьмите Новицкую, у неё удостоверение ЦК. Ира, иди помоги. Виталий Тимурович, если не получится, придётся паковать груз 400. И превращать сначала в триста, а потом в двести. Нас здесь четверо для этого.

— Твою мать, Брагин! — шепчет он. — С тобой вечно херня какая-то. Пошли, Ирина.

— Куда идти-то?

— Скачков объяснит, — хмуро говорю я и падаю в кресло.

Муторно мне. Сердце скачет, кровь вскипает. Ещё час лёту. Надо при высадке этого козлину крутить и грузить к себе в автобус. У меня в сумке нож из оргстекла, замаскированный под линейку. Резать им нельзя, а вот в мягкое втыкать можно. Через пальто не очень эффективно, но в шею, например, легко.

Сука! Как он смог? Наташка с двумя парнями и не просто парнями, а нормальными. Игорёк в этом плане человек надёжный, я ему доверяю.

Как они умудрились? Скорее всего, подъехали на тачке, выскочили, запихали её и ломанулись. Значит их максимум четверо. Для наших пацанов четыре урки — это вообще не вопрос. Чтобы подкараулить, нужно было следить несколько дней. Могли в универе, но тоже странно. Не знаю, короче. Может, домой к ней ворвались? Но она знает, открывать нельзя ни при каких условиях.

Твою дивизию! В ушах стучит так, что если бы не восемнадцать лет, подумал бы, что давление за двести скакануло…

— Саня, глянь, этот перец, с которым я тёр… Сколько с ним ещё народу летит?

— Понял, сейчас посмотрю, — говорит он и идёт в туалет в хвостовой части.

— Семён, иди сядь сюда.

Я пересаживаюсь к окну, Семён садится на моё место, а Саня, вернувшись минуты через три, присаживается у прохода.

— Ещё один кент, — сообщает он. — Сидит на следующем ряду сзади по диагонали через проход.

— Значит так, — киваю я. — Семён, пойдёшь сядешь сейчас на свободное место где-то позади этого сопровождающего. Как приземлимся, ты его вырубишь. Лучше раньше, чтобы при посадке он уже был в отрубе и вообще даже не трепыхался. Смотри по обстоятельствам, сделаешь вид, что ручную кладь с полки берёшь, например. Решай сам. Человеку плохо и все дела. Нас не касается. Ясно?

— Да, — отвечает он.