За горизонтом сна

Джерри остановился, перевел дыхание; сглотнул так громко, что тот человек не имел шансов не услышать этого звука. И выговорил куда как тише, беззвучным шелестящим шепотом:

— Феликс?

Молчание. Только шорох листьев и далекий щебет полусонных пичуг.

Он снова сглотнул и набрал в легкие побольше воздуха:

— Меня зовут Джеральд Ли. Я из Порт-Селина, Почувствовал себя глупо: вышло что-то вроде стандартного рапорта на уроке иностранного языка. А если тупой Фрэнк все напутал и этот парень — действительно простой патрульный с Кордона, а вовсе не?.. И даже скорее всего. Джерри стоял, прикусив кончик языка, и чувствовал, как разгорается жар в щеках. Зачем? Какой черт его дернул… хотелось знать наверняка, да? Что — наверняка?!.

Сине-оранжевая фигура вдруг шевельнулась — и выпрямилась одним быстрым движением отпущенной пружины. Они оказались почти одного роста. Глаза — в глаза. Джерри прищурился и поправил на переносице очки.

Феликс Ли. Живой. С фотографии на стене.

— Привет, потомок.

Улыбнулся — не радостно и самозабвенно, как на фото, а грустно и криво. Протянул руку, и Джерри, на полсекунды замешкавшись, пожал его крепкую ладонь. И только теперь поверил, что это действительно — он.

— Какой там, к черту, брат, — задумчиво, как-то буднично протянул Феликс. — Скорее, наверное, внук…

— Правнук, — подсказал Джерри. — Двоюродный. Мой прадед был младшим сыном твоей матери, он родился уже после того, как ты…

Он осекся.

— …Но ведь Первая Дальняя погибла… геройски. Так написано во всех книгах, это даже в школе проходят… Как ты здесь оказался? Аномальное явление, да?

— Похоже на то, — бросил Феликс. — Знаешь, давай отойдем отсюда… недалеко. И ты мне расскажешь. Обо всем, что было тут без меня. Чего я не знаю.

Джерри кивнул:

— А ты — мне.

— …сто девятнадцатый год от Эпохи Великих Свершений. Первая Дальняя погибла в феврале третьего года от ЭВС, через семь внешних месяцев после старта. Подробнее всего об этом пишет Дино Деффель в «Последней вспышке». Связист «Атланта» Олег Ланский успел передать в диспетчерскую «Земля-1» четыре слова: «рой… метеоритов… маневр… невозможен». Дальше в эфире шла полоса жутких помех, а когда на секунду восстановилась связь, прорвался чей-то крик-голос не удалось идентифицировать. И — пустота. «Земля-1» целый месяц посылала в космос сигналы, и только потом правительство Содружества официально признало гибель Первой Дальней. Во всем мире были объявлены три дня траура, приспущены флаги и отменены развлекательные мероприятия. На Центральном космодроме установили памятник экипажу «Атланта-1», это место стало символической могилой героев, на которую паломники постоянно возлагают свежие цветы. Родственникам погибших особым указом назначили бессрочную материальную помощь… бабушка раньше получала, но это надо ездить в город, а с теперешними ценами на бензин оно еще и дороже выходит…

— Три дня траура… надо же. А мама? Ты, конечно, не можешь ее помнить… Но тебе рассказывали, как она?

— По-моему, так и не поверила, что ты погиб… кажется. В общем, потом снова вышла замуж, родила сына, дала ему фамилию Ли. Я познакомлю тебя с бабушкой, она расскажет подробнее… Это было еще до кризиса, поэтому у нас даже фотографии есть, посмотришь. Ты ведь поживешь немного у нас?

— Да, наверное…

— Весь экипаж «Атланта-1» распустили по домам, да? Но я не представляю себе: возвращаешься — а все уже совсем другое… люди, дома, улицы. Порт-Селин, должно быть, очень изменился… с тех пор. Какой он был во времена ЭВС?

— Навряд ли там что-то могло измениться — к худшему, я имею в виду. Жуткая индустриальная дыра. Все взрослое население от шести утра и до девяти вечера посменно вкалывало на заводе, а в свободное время прилипало к телевизорам и смотрело сериалы. Тоска! Я еще в школе дал себе слово, что уеду учиться в столицу.

— Ух, ты! Я тоже, честно! Тоска, ты прав; и сейчас тоска. Правда, телевизоров давно нет ни у кого… и электричества… и завод черт-те когда закрылся, еще до моего рождения. С книгами плохо — провинция, что возьмешь. Вот поступлю в институт… Слушай, Феликс, я пишу научную работу, и мне нужна твоя помощь. Ведь ты — живой свидетель того, как начиналась Эпоха Великих Свершений! Помнишь, как выступал с докладом Магнус Ричмонд?

— Если честно… Это когда было, какого числа? А, да-да, точно! У нас экзамен стоял по расписанию через два дня, так что я посмотрел минут десять и выключил, пошел готовиться. Скукотища вообще-то редкая, да и не по моей специальности. К тому же он бубнил вроде православного священника, только еще хуже…

— Магнус Ричмонд? Бубнил?! Ну, ты даешь! Ведь с его доклада началась Эпоха!

— А я и не заметил. Очень занят был: выпускные экзамены — раз, потом надо было подыскивать работу, а еще одна девушка… ладно, это неинтересно. Почти сто двадцать лет назад… тьфу ты черт, в голове не укладывается.

— Ты знаешь, у меня тоже. Вот смотрю на тебя… Ты — мой прадед-герой. Прадед!.. Феликс, что с вами все-таки случилось? После того, как «Атлант-1» попал в метеоритный рой…

— Ни в какой рой мы не попадали.