За горизонтом заветной мечты. Сборник рассказов

Ошибиться с оружием было нельзя. Если дубина переломится, если он не сумеет вырубить насильников с одного удара, неизвестно, что могут сделать с ним самим.

Риск был непомерный.

Юноша никогда не дрался. Ударить человека для него – задача немыслимая, но другого выхода просто нет.

По поведению мужчин было ясно, что на половине пути они не остановятся. Что эти нелюди могут сделать с любимой даже думать не хотелось.

Из его глаз текли слёзы отчаяния.

Насильники были увлечены, Ирвина не замечали. Они сами двигались в его сторону.

Мальчишку скрывали кусты ивы.

Страшно. Как же ему было страшно. Хотелось закрыть глаза, спрятаться, но промедление грозит девочке унижением, а ему, ему… о возможных последствиях думать не было сил.

Ирвин напрягся, сосредоточился и с размаха врезал по голове Марата, который шёл первым. Сначала он хотел его пропустить, но интуиция подсказала, что мужчина, выживший в зоне, гораздо опаснее второго.

Удар пришёлся туда, где заканчивается шея и начинается голова. Мужчина упал, как подкошенный. Вместе с ним повалилась Лиза.

Гоша беззвучно метнулся в темноту и пропал. Ирван наклонился к девушке, вытащил кляп изо рта.

– Это я, Ирван, мы учимся в одной группе. Не бойся меня.

Лиза схватила его за руку, – второй, где второй? А этот, что с ним?

– Не знаю, пусть сами о себе позаботятся. Нам бы подальше отсюда убежать.

В это время его схватили за шею и начали душить. В темноте невозможно было разобрать, кто где.

От страха девочка соображала быстро.

– Запах. От насильника пахнет перегаром.

Лиза подползла к мужчинам, принюхалась. Определить Гошу оказалось совсем несложно. Но как помочь Ирвану? Как?

Недолго думая, хоть было ужасно противно, она обхватила насильнику лицо и вгрызлась в  нос.

Раздался душераздирающий, поистине нечеловеческий крик. Мужчина вырвался, оставив во рту Лизы кусок тошнотворного мяса.

Прижавшись, друг к другу, озираясь на каждом шагу, молодые люди побрели в сторону города.

– Лиза, нам нужно идти в милицию. Лучше сразу обо всём рассказать, чем потом оправдываться непонятно в чём. Нас даже могут обвинить. Неизвестно, что стало с тем, первым. Я не слышал, чтобы он двигался.

– Что мы там скажем? Я боюсь.

– Нужно, Лиза. Это в наших интересах. Поверь.

В милиции их чуть не скрутили, настолько чудовищно ребята выглядели. Их одежда и лица были в крови, хотя кусочек носа, оказавшийся зажатым в ладони у Лизы, был совсем чутельный.

После кратких объяснений им дали умыться. Лизу заперли в отдельный кабинет, дали бумагу и заставили написать всё, что помнит. Ирвину застегнули на запястьях наручники, посадили в машину и повезли на место происшествия.

Дежурный стал названивать в больницы, не обращался ли кто по поводу лицевой травмы.

Гошу с откушенным носом вскоре привезли.

Немного позже доставили и Марата. Он был жив, но плохо соображал.

В милиции ребята пробыли довольно долго. За это время связались с родителями, которые за ними и приехали. В этот день они не разговаривали: не отпускало сильное нервное напряжение.

Несколько дней после происшествия ребята не общались. Ни Лиза, ни Ирвин не могли решиться начать диалог.

Оба вели себя крайне странно, словно оба в чём-то виноваты. Наконец молчание прервала девушка. Когда учащиеся после занятий разошлись, она осталась в аудитории. Юноша тоже задержался, прислонился к стене спиной и молчал.

– Я тебе очень благодарна. Спасибо, Ирван! Хочешь. Я сяду с тобой?

Ирван подошёл, довольно долго смотрел ей в глаза, потом решительно обнял.

Через год молодые люди поженились. С тех пор они не пропустили ни одного заката, но долго никогда не задерживались.

Любить красиво

Сапрыкиным завидовали все. Это была поистине идеальная пара.

Виктор Сергеевич, руководитель районного отделения участка железной дороги. Высокий, стройный брюнет с римским профилем. Он отдалённо напоминал Кирка Дугласа, когда тот играл Спартака.

Такие же выразительные тёмно-серые, иногда отдающие голубизной глаза, трогательная ямочка на подбородке, удивительно бархатистый голос и способность рассказывать что угодно так, что все затихали.

Каждая история была подобна спектаклю. Виктор умел передавать голосами и мимикой оттенки характеров, отделять драматические события от сарказма и юмора.

Простые вещи Сапрыкин рассказывал интересно и содержательно. Многие пытались пересказывать его истории, но в чужих устах они теряли яркость и объём.

Виктор Сергеевич всегда и везде был душой компании. Его звали, чтобы украсить вечеринку, потому, что без него мероприятие превращалось в скучную попойку.

Он никогда и никуда не ходил один. Вместе с ним всегда была красавица Светочка, изумительная женщина, на  восемь лет младше мужа. Рядом с супругом она казалась девочкой-школьницей.

Взгляд Светланы, чистый и искренний, излучал любовь и обожание. Она так смотрела на мужа, что все умилялись.

Женщины пеняли супругам, что никогда не видели таких трогательных отношений: ярких, счастливых, простодушных, заразительных, а это обидно, когда у других вагон счастья, а у них ничего.