За горизонтом заветной мечты. Сборник рассказов

Сашка часто приходил поздно, иногда под утро. От него пахло дорогим спиртным и экзотическими духами.

В дом стали приходить гости: мужчины и женщины, одетые изысканно, дорого. Нина при них была попросту прислугой.

Дамы смотрели на Сашку томными глазками, щурились, посылали воздушные поцелуи. Было между ними чего или не было, понять невозможно, но на скабрезные шутки и пошлые анекдоты гостьи совсем не реагировали, точнее, не выказывали и толики стеснения.

А ещё у них в новой двухкомнатной квартире появился телефон.

Однажды томным голосом в трубку поведали, что ждут от её мужа ребёночка.

Эта новость повергла Нину в шоковое состояние.

Состоялся разговор, было выяснение отношений, потом сбор вещей и стремительный развод.

Нина ушла жить к родителям.

Любовница нашла её и там, зачем-то устраивала скандалы.

Спустя немного времени квартиру родителей начал осаждать бывший муж. Сашка клялся в любви, обещал отныне и навсегда быть верным, показывал, как непомерно страдает от разлуки.

К этому времени он уже был начальником районного отделения паспортного стола в звании майора. В качестве аргумента серьёзности намерений он подарил Нине золотой ювелирный гарнитур с  бриллиантами из пяти предметов.

Родители её жили бедно. Одной тащить двоих детей было сложно. Крепость была взята измором спустя три месяца после начала осады. Ещё через месяц Нина обнаружила положительный тест на беременность.

Сашка был нежен, предупредителен и заботлив, как никогда.

Не очень долго.

Вскоре ему опять наскучила пресная семейная жизнь. Опять объявилась старая пассия, которая названивала ежедневно. И да, появилась новая, молоденькая, симпатичная, в звании лейтенанта милиции.

Эта на особое положение открыто не претендовала, но целовала в губы прямо при жене и постоянно провожала до самых дверей.

Нина взвыла, однако  устраивать шоу больше не стала.

Третий ребёночек был на подходе.

– Поздно, решила она, – пить Боржоми. Пора устраивать свою жизнь.

Результатом раздумий и внутренних переговоров с собой стало решение обязательно завести любовника. Потом, немного позднее, когда младшенького устроит в детский сад.

С бытовыми вопросами и материальными благами стало проще при солидной должности мужа.

– Пусть отрабатывает, – решила Нина, – теперь вовек не рассчитается.

В семье начало происходить нечто невообразимое.

Случалось, что на одной вечеринке встречались супруги, его любовницы, иногда сразу две, и любовник жены.

Видимость приличий соблюдалась безоговорочно. Считалось, что никто ничего не знает. Единственное, чего невозможно было учесть – осведомлённость сыновей.

Из отца они сосали деньги за молчание, не выказывая к нему сыновних чувств. Мамку жалели, даже переживали за неё, но в душе и её осуждали.

Несмотря на завидные левые доходы, дом день ото дня хирел. Ни жене, ни мужу, не было дела до чистоты и уюта.

Любовник Нины, Егор, был женат. Утверждал, что супругу не любил и не любит, но что она серьёзно больна, потому бросить её, равносильно тому, что убить.

Так и тянулись их отношения от случая к случаю, пока у Нины не диагностировали рак молочной железы.

Свидания с любимым сами собой прекратились. С мужем отношения увяли вовсе.

Нина осталась совсем одна. Так ей казалось.

Сашка, тем не менее, старался изо всех сил: оплачивал диагностику, лечение, засыпал подарками и продуктами.

Безответно.

Он даже порвал с любовницами.

Увы, Нина больше ничего, кроме глухого раздражения, к нему не чувствовала.

Любовник тоже искал возможность возобновить контакт. Разрыв отношений вызвал у него шок. Оказывается, он её страстно полюбил.

– Разводись, – сказала Нина.

Ответом было молчание и опущенные глаза.

– Тогда уходи и не возвращайся. Никогда, слышишь, ни-ког-да!

Дальше было изнурительное лечение: операция по удалению молочной железы, неоднократная химия, длительная реабилитация.

Сашка искренне страдал, запивал горе совсем не кефиром, пока не лишился должности и погон. Егор ходил за Ниной по пятам, тоже выклянчивал прощение. В этот момент умерла мама, оставила квартиру. Нина переселилась в неё с младшим сыном, который к тому времени закончил учиться в школе.

Егор бросил жену, предлагал Нине жениться.

– Поздно, Егорушка, поздно милый. Мне теперь никто не нужен.

Милый страдал и унижался, но прощения так и не заслужил.

Сашка, муж, тоже.

Так и жили, каждый сам по себе, неприкаянные, несчастные.

Егор в итоге тоже запил.

Как-то раз у него с похмелья прихватило сердце. Оторвался и перекрыл сосуд тромб.

О его смерти Нине сообщила жена Егора. Она всё знала с самого начала.

Женщины похоронили его, поплакали, помянули, вскрыв попутно все душевные гнойники.

Друг друга они простили, Егора – нет.

Сашка пережил увольнение, через знакомых устроился в солидную фирму начальником охраны, то и дело пытался вымолить у бывшей жены прощение.

Иногда Нина позволяла свозить себя на экскурсию по республикам, принимала небольшие подарки, но близко не подпускала.

Так и живут до сих пор.