За горным туманом

— Дайте ему пройти, — приказал Хок через закрытую дверь.

Он услышал звук мечей, отодвигаемых с металлическим лязгом, когда стражники развели скрещенные клинки, которые перекрывали доступ в Зеленую комнату, и Адам появился на пороге, почти заполняя собой дверной проем.

— Если ты пришел сюда, думая поиграть со мной, Адам Блэк, то убирайся, пока я не пролил твою кровь и не увидел, как она бежит по полу. Я немного отвлекусь, но мне от этого станет легче.

— Почему ты держишь ее таким образом? Так крепко, словно она очень дорога тебе?

Хок крепче прижал ее к себе.

— Она умирает.

— Но ты едва знаешь ее, парень.

— Я не понимаю и не могу привести разумных причин, которые заставляют меня делать это. Но я отказываюсь терять ее.

— Она красива, — предположил Адам.

— Я знал много красивых девушек.

— Она красивее всех других?

— Она отличается от других девушек, она особенная. — Хок нежно потерся щекой о ее волосы. — Почему ты пришел сюда?

— Я слышал, что это был каллаброн. Я могу ее вылечить.

— Не вздумай искушать меня тем, что невозможно сделать, кузнец. Не обольщай меня ложной надеждой, или ты будешь умирать рядом с ней.

— Не вздумай искушать меня тем, что невозможно сделать, Лорд Хок, — четким эхом отозвался Адам. — Кроме того, я говорю правду о лекарстве.

Хок некоторое время внимательно изучал кузнеца.

— Если ты сможешь, то почему ты это сделаешь?

— Исключительно из корыстных соображений, уверяю тебя. — Адам подошел к постели и сел на край. Он протянул было руку, но остановился, взглянув на лицо Хока. — Я не смогу вылечить ее, не прикасаясь к ней, ужасный Хок.

— Ты смеешься надо мной.

— Я смеюсь над всеми. Не принимай это близко к сердцу. Хотя в твоем отдельно взятом случае, это как раз персональные насмешки. Но в этот раз, я говорю только правду. У меня есть лекарство.

Хок фыркнул и крепче сжал руки, защищая свою жену.

— Как случилось, что простой кузнец, знает такие бесценные вещи о том, как лечить отравления?

— Ты впустую тратишь время, задавая мне вопросы, тогда как леди умирает.

— Тогда дай это лекарство мне, кузнец.

— О, нет. Не так все просто…

— А кто теперь тратит время? Я хочу лекарство. Дай его мне, если оно действительно есть у тебя, и убирайся.

— Услуга за услугу, — категорично заявил Адам.

Хок знал, что это произойдет. Этот мужчина хотел его жену.

— Ты сукин сын. Чего ты хочешь?

Адам шаловливо усмехнулся.

— Твою жену. Я спасу ее. И она будет моей.

Хок закрыл глаза. Он должен был выгнать ублюдка, когда у него была возможность. Где, к дьяволу, пропадают эти цыгане? Они уже должны были добраться до Далкита.

Кузнец может вылечить его жену, так он сказал.

Цыгане могут ничего об этом не знать.

И все, что хочет кузнец в обмен на спасение жизни его жены, была его жена. Каждый нерв в его теле кричал от сопротивления. Вверить эту женщину, передать ее тело и ее щедрую пылкость другому мужчине? Никогда. Хок заставил себя открыть глаза и уставился на мужчину, называющегося Адам.

Он должен позволить этому надменному, красивому ублюдку кузнецу ложиться сверху на тело его жены и губами ловить стоны ее удовольствия? Губы кузнеца даже сейчас изгибались в жестокой улыбке, так как он наслаждался сражением, которое шло внутри Хока.

Хок заученно придал своему лицу безмятежное спокойствие. Никогда не показывай настоящих чувств. Никогда не показывай, о чем ты думаешь, даже когда тебя терзает самая сильная боль. Как хорошо он выучил этот урок, преподанный королем Яковом.

Но, все-таки, она сможет выжить.

— Эта девушка — не услуга, которую я могу оказать тебе. Я отдам ее тебе, если — и только в этом случае — если она захочет тебя, — сказал он, наконец. Если она умрет, он потеряет ее. Если она выживет, то он тоже потеряет ее — это будет цена за ее спасение. Но в этом случае, все может быть и иначе. Неспособный укротить гнев, который, как он знал, сверкал в его глазах, он снова закрыл их.

— Согласен. Ты отдашь ее мне, если она захочет меня. Запомни свои слова, Лорд Хок.

Хок вздрогнул.

Когда он снова открыл глаза, Адам приложил свою руку к лицу его жены. Капельки пота блестели вокруг ее губ и на лбу. Рана на шее почернела, кожа вокруг нее отливала зеленью.

— Прикасайся к ней только для того, чтобы вылечить ее, кузнец, — предупредил его Хок.

— Это сейчас. Когда она поправится, я прикоснусь к ней везде, где она пожелает.

— Вот именно — там, где она пожелает, это ключевое слово.

Адам прикоснулся ладонью к щеке Эдриен, внимательно изучая рану на ее шее.

— Мне нужна горячая вода, компрессы и дюжина прокипяченных льняных тряпок.

— Принесите горячую воду, компрессы и дюжину прокипяченных льняных тряпок, — прокричал Хок кому-то за закрытой дверью.

— И мне нужно, чтобы ты вышел из этой комнаты.

— Нет. — Ответ Хока был таким же окончательным, как сама смерть.

— Ты уходишь или она умрет, — пробормотал Адам таким тоном, как если бы просто сказал: — Идет дождь, ты не заметил?

Хок не сдвинулся с места.

— Сидхок Джеймс Лайон Дуглас, у тебя есть выбор? — удивился Адам.

— Ты знаешь все мои имена. Как ты узнал так много обо мне?