За горсть монет

— Эй, ржавый! — никогда голос Эддэрика не был настолько раздражающим. Проигнорировав крики сержанта, Скеитрир зашагал прочь, повинуясь интуиции, заворачивая в случайные монотонные проходы и судорожно пытаясь вспомнить хоть примерное свое местоположение. Однако необходимость отпала быстро, ибо количество развилок как на зло уменьшалось, а вот звонкие шаги и не менее звучные оклики позади ничуть не отставали. Впереди замаячил излишне большой шатер, в котором наемник сразу же узнал генеральский.

Вылетев на тропу, ведущую к нему, Скеитрир чуть было не налетел на вышедшего из палатки человека, но благо тот и глазом не повел, ведь сильно куда-то спешил. Проводив его взглядом авантюрист к своему ужасу обнаружил место назначения: обвешанный мешочками с поглощающим свет ицеотом, а потому и ставший столь незаметным, навстречу шагал святой рыцарь. «Можно было догадаться, что важную шишку потянет к ему подобным, но чтоб еще и меня туда же!»

Поспешно шагнув назад, в пространство меж шатров, наемник оказался между молотом и наковальней, ведь угроза позади в виде чрезвычайно настойчивого сержанта никуда не делась. Когда очередной шаг прозвучал за следующим же поворотом, для Скита здраво звучала и идея с прорезанием сквозь ближайшую палатку, но вдруг тело Эддэрика буквально вывалилось перед наемником. Заглянув за угол, он увидел у ноги офицера стрелу с небольшой разбитой колбочкой. «Ну, само собой. Ифико наблюдает за всем.» Мысленно поблагодарив напарника, Скеитрир усадил заснувшего в более-менее привычную позу, а стрелу бросил в первый попавшийся ящик с сотнями схожих.

Все угрозы были устранены, но наемник все еще оставался на взводе, а потому добрался до своего лежбища втрое быстрее обычного и так бы мгновенно и заснул, если бы не одно событие.

Впервые он выражал искреннюю благодарность кому-либо помимо Гэбриэла или Вальтера: один из его трех сожителей проявил свои таланты и стащил из командирских запасов четыре бутылки вина, за опустошением коих и разговорах о надоедливых офицерах и прочих вышестоящих, а в частности Эддэрике, и был проведен не один час вечера.

* * *

Видимо Ланос приковал к себе весьма много внимания, ведь сержанта нашли и привели в чувство только к утру. Тот, в свою очередь, видимо даже не отчитавшись о инциденте, направился к палатке Скеитрира. Но, отодвинув штору, на входе он увидел лишь троих человек и разрезанную стену.

— Извиняюсь; Позвольте пройти; Не вставай, — пустые извинения осыпались с наемника словно пыль. Рассекая тонкие полотна наспех созданной имитацией местных фальшионов, он продвигался сквозь внутренние лабиринты лагеря, то и дело наступая на спящих бойцов. Благо Клеран, ранее и принесший выпивку, проснулся даже раньше Скита, заметил приближение обсуждаемой накануне угрозы и предупредил напарника, что во время разговора проболтался о неких проблемах с сержантом. А сейчас, судя с обещания, должен был нести оставленные демоном доспехи к обозначенной точке.

Использовав линзу впервые за многие дни, Скеитрир по уровню освещенности определял, где стены шатров выходят наружу, а где — к необходимому следующему. Хотя своими действиями авантюрист и поднял целый хор негодования, катящаяся за ним вторая волна возмущения поведала, что и Эддэрика мало волновало мнение солдат и о его проходе сквозь их жилища.

Сверившись с нацарапанным на порванном клочке бумаги маршрутом, Скеитрир наконец разрезал очередную стену и увидел солнечный свет. Переставив к отверстию несколько тяжеленых ящиков, он присыпал их мешкам с провизией и рудами. Вскоре сбоку послышались шаги, а затем показалось сияющее ярче солнца лицо Клерана. Паренек был много ниже Скита, да и волосы втрое короче, но вот лицо чем-то напоминало наемника, за исключением своей невероятной тонкости и полным отсутствием и малейшего признака растительности на нем.

— Ух! Как кровь взбурлила! Ручаюсь, никто еще так над офицером не издевался! — выпалив звонким голосом, он отдал авантюристу доспехи и посмотрел на созданные завалы, из-за которых донесся яростный стук, что лишь вызвал очередной приступ смеха у Клерана.

— Ха! А я ручаюсь, что впервые завел друга среди солдат, — напялив шлем Скеитрир поднял алебарду, — это ж как ты смог столь дотошно запомнить проходы не только между, но и в самих палатках? Небось засланный?

— Да так, просто наблюдательность.

— К тому же и выпивку принес, и Эддэрика заметил. Прям талант!

— Спасибо. А что означало это твое про «друга среди солдат»?

— То… — «Дьявол бы побрал твою наблюдательность», — подрабатывал я когда-то в гильдии авантюристов, а ты, пожалуй, слышал, как там к страже относятся.

— А чего же ушел? — собеседник начал говорить, но парень прервал его, — Ииииииии… напомни, пожалуйста, имя свое, а то я по пьяни напрочь запамятовал.

— Скеитрир.

— Скеееииитрииир, — протянул тот, — язык сломишь. Что за произношение странное… Эй, а ты случаем не из демонов? Больно на их язык смахивает, да и глаза у тебя вроде какие-то темноватые были, можешь ка забрало на секунду поднять?