За грань. Инструкция по работе с вампирами (СИ)

Мои руки быстро ослабли, жизнь стремительно покидала тело. Стрэнд держал меня за бедра навесу, вжимая в стену всем своим телом. Сквозь штаны я чувствовала его эрекцию. Первородный явно наслаждался трапезой. Он застонал и сознание стало уноситься куда-то прочь. Из последних сил я схватилась за его голову, запуская пальцы в волосы, впиваясь ногтями в кожу на затылке. Зачем-то подумалось, что у него приятные шелковистые волосы.

Кончики пальцев закололо, и я увидела размытый образ. Совсем не понимая, что делаю, ухватилась за него, как за спасательный плот, надеясь, что жизнь моя кончится быстрее агонии.

Мы бежим, прорываясь сквозь ветки и кустарники. Зверь позади нас ревет. Он совсем близко. Нам так плохо — странная лихорадка мучила уже пятый день. Мы знаем — наше тело умирает. Скоро конец. У нас нет наследников, некому будет передать земли, род прервется на нас. Зверь достает когтями нашу спину, боль такая сильная, что кажется, будто на кожу вылили кипящее масло. Мы падаем навзничь и успеваем обернуться в момент, когда медведь вгрызается в наше горло. Мы молим богов окончить мучение как можно скорее, но нас не слышат. Мы чувствуем острые зубы, раздирающие нашу плоть.

Это агония, это смерть. Конец всего. Но вдруг тело наливается силой, мы из последних сил хватаем зверя за пасть и мысленно тянемся к чему-то новому в нашей голове. И тогда мы впервые выпускаем ее — абсолютную тьму.

Видение начало наслаиваться на реальность. Я одновременно была в мужском теле, раздираемом огромным медведем и здесь, между Стрэндом и стеной. Видение было ярким, таким же болезненным как укус. Йоан вдруг отстранился и, со смесью удивления и шока, уставился на меня. Его подбородок был залит кровью, казавшейся в темноте совсем черной.

Моя кровь.

— Что ты мать твою такое? — хрипло выдохнул он.

Мне показалось или голос Стрэнда дрожал? Трудно сказать. Мне сделалось дурно, я обмякла в его руках. Голова упала на плечо вампиру. Тьма окутывала, ласкала и мне стало абсолютно безразлично, что случится потом. Я не чувствовала тела, голова была легкой.

— Б*дь, — почему он ругался, я не понимала, да и было уже как-то безразлично.

Где же ты смерть? Забери меня и пусть вампиры никогда не коснутся моей мамы и сестры.

Мир качнулся и в следующий миг я увидела занятную фреску надо мной. Потолок? Я лежала на полу?

— Ни хера, Соня, ты мне еще нужна, — бормотал мужской голос у моей шеи.

Стрэнд опять пил кровь? Боли не было. Наверное, я на самом деле умирала.

Нет. Он…лизал меня? Место укуса, которое я на несколько минут перестала ощущать, вновь было чувствительным.

— Что…ты? — слабо просипела я, начиная потихоньку приходить в себя.

— Заткнись.

Теперь я уже четче ощущала язык Стрэнда на моей шее. Горячий и влажный. Он будто зализывал рану. С особым усердием. До меня дошло, что я вообще-то частично обнажена и из небытия вылезло смущение. Моя грудь была залита кровью, я это чувствовала, а Стрэнд начал спускаться ниже, уже слизывая ценную жидкость с ключицы.

— Прекрати, — руки были тяжелыми, будто кто-то прикрепил к ним утяжелители по десять килограмм. Мне все же удалось поднять одну и попытаться отодвинуть его морду. — Стрэнд, хватит.

Начальник отстранился и поднялся. Он довольно облизнулся, провел тыльной стороной ладони по подбородку и слизнул кровь оттуда. Пока он проделывал это странный ритуал, я приподнялась на руках и попыталась прикрыться, ища глазами пистолет. Голова кружилась, поэтому мне сложно было сконцентрироваться на чем-то.

Стрэнд наблюдал за мной. В его глазах не было никакого сожаления. Да и откуда ему взяться? Я убивала его слабых сородичей и продавала кровь старым миллионерам, жаждущим продления жизни.

— Она жива? — уточнять я не стала, но прекрасно поняла, что он вышел на меня через Мэнсон.

— Ты беспокоишься о ней? — удивления в его тоне вовсе не было. — Скажем так, я преподал ей небольшой урок. Заниматься такими делами на моей территории — как минимум глупо. Что ты видела, Мэйер?

Я резко втянула воздух в легкие. Он понял?

— Ты о чем?

— Не прикидывайся, — раздраженно зарычал Стрэнд. — Я могу различить, когда кто-то заползает в мою голову.

— Ничего конкретного.