За грань. Инструкция по работе с вампирами (СИ)

И я поведала ему в подробностях, что видела во сне. Про отца, руны, поездку и монстров. Он внимательно слушал лишь изредка чуть прищуриваясь, будто узнавал какую-то деталь. Вампир услышал и о предыдущих эпизодах, о том, что отец рассказывал о рунах на моем черепе и как он убивал клинком Элис, как я видела Йоана, наблюдавшего их темноты.

— Эти руны…правда? — я прикусила нижнюю губу, задавая вопрос. Наверное, мне было известно, каким будет ответ, но слышать его так не хотелось. Долю секунды я мысленно молила Стрэнда соврать.

— Да, такая практика есть, — он больше не смотрел на меня, а куда-то мимо, о чем-то размышляя. — Магия древнее меня.

Пришлось прикрыть глаза, чтобы осознать все. Это было на самом деле, разве не так? Но почему именно сейчас? Потому что клинок рядом или то самое «до поры до времени» наступило? Почему я и кем был мой отец? Я сжала виски, стараясь сосредоточиться и выудить из памяти что-то еще, но хоть убей, не могла точно сказать, когда случилась та поездка, где мы были и что еще могло быть правдой.

Момент, когда земля по-настоящему начала уходить из-под ног. Мгновение, когда осознание того, что ты не совсем человек могло подкосить и свести с ума. В моей жизни были аксиомы, в которые я верила всей душой: отец был простым банковским служащим, мы с Элис были людьми и никогда раньше не касались вампирского мира или чего-то мистического.

Две аксиомы оказались и не аксиомами вовсе, они подверглись серьезному сомнению.

— Я видела огромного медведя, — вдруг созналась я и Стрэнд вскинулся. — Он напал на тебя. Ты был сильно болен, а после выпустил тьму.

Я исподлобья наблюдала за ним. Человеческая эмоция, чистая и неподдельная отразилась на его лице. Поражение, удивление. Пальцы покалывало, руки дрожали, а сердце стучало у самого горла. Ошеломленная собственной смелостью, я привстала, подгибая ноги под себя и потянулась к нему. Мне хотелось увидеть это собственными глазами. Стрэнд не шевелился, замер, наблюдая за моими движениями.

Четыре неровные светлые полосы шрамов рассекали его спину. Я провела по ним подушечками пальцев. Кожа под ними оказалась горячей.

— Это последние раны, которые ты получил, будучи смертным, они не затянулись до конца и стали отметинами. Когда зверь вцепился в горло, — я сглотнула, чуть переместившись, показывая на его шею, — ты уже совершил переход. Поэтому ничего не осталось.

Йоан перехватил мою ладонь, крепко сжимая пальцы.

— Прекрати, — выдавил он.

— Ты сам хотел узнать, что я видела.

Он покачал головой.

— Я ожидал чего угодно, но не этого. Ты залезла в мою память. Как?

Мы смотрели друг на друга: он ждал, а я на самом деле задумалась. Какая часть сознания смогла такое провернуть, что предшествовало проникновению и с какого хрена это вышло интуитивно, будто бы мне было не впервой?

— Не знаю, — во рту вдруг пересохло. — Просто схватилась за образ.

Первородный вдруг усмехнулся.

— Ты не человек, Мэйер.

Я тихонько рассмеялась. В смехе не было ничего веселого, истерические нотки пополам с горечью.

— Чушь. Меня легко ранить, легко убить, — я качала головой. — Ты пил мою кровь, кому как не тебе это знать?

Йоан по-прежнему держал мою ладонь, его взгляд опустился ниже. В глазах вспыхнула злость, на лице заходили желваки. Ему не нравилось то, что он видел — не самый изящный, позорный след чужих клыков. Мне хотелось его срезать, когда я стояла в душе, ощущая слабость и одновременно ярость. Даже Люн Ин по дороге в отель отметил, что Элрой редкая сволочь, раз оставил на моем теле явный вызов хозяину.

— Что он с тобой сделал?

Пожала плечами, это и так было очевидно. Вспоминать что-то больше я была не готова и уж тем более рассказывать Стрэнду. Ответ, а точнее его отсутствие явно не понравилось начальнику, и я с изумлением и трепетом услышала утробное рычание, напоминавшее лишний раз, кто рядом со мной.

— Кроме этого, — он кивнул на след от укуса, — что еще?

— Йоан, пожалуйста…

В один миг он дернул меня вперед и схватил лицо в ладони, приближая к себе так близко, что небольшое движение, пара сантиметров и наши носы бы соприкоснулись. Такое резкое движение и близость Стрэнда заставили меня задохнуться и во все глаза уставиться в его мерцающую искрами радужку.

— Вслух, четко и ясно, Мэйер, — его дыхание обожгло губы и я поборола желание смущенно отвести взгляд.

— Душил, — шепнула я.

Держать под контролем эмоции и страх — вот что было сейчас одним из самых важных дел. Не позволю лавине горя унижения затопить меня и свести с ума. Было и было, ничего не изменить.

— Что еще? — не унимался он, мои губы против воли задрожали.

На теле я отчетливо ощутила все места, которых касался Элрой. Они горели, казались липкими, неприятными, отталкивающими.

— Он держал меня крепко, душил и… — я сбилась и Йоан зарычал, требуя продолжения, — засунул в меня пальцы. Хотел, чтобы тело подвело меня, чтобы я кончила.

— Ты дала себя трахнуть? — тихо и злобно.

— Нет.

— Что ты сделала?