За границей льдов (ЛП)

При его текущей скорости в два узла он будет всего лишь в трех милях от «Ролваага», когда рванет бомба. Два в квадрате плюс три в квадрате… это ж получается какой-то проклятый квадратный корень из тринадцати! Сколько это? Примерно, три с половиной мили — это и будет расстояние по прямой от него до точки взрыва.

Две минуты.

Гидеон яростно отбросил все мысли о детонации. Вместо этого он стал думать об Алекс. Он припомнил ее лицо настолько явственно, как будто видел ее перед собой вживую. Он думал о ней: о ее улыбке, смехе, искрящихся глазах, и этот ее образ позволил ему забыть об инопланетном монстре. Так для него было лучше.

Минута.

Сначала пришел свет — в нижнем обзорном иллюминаторе возникла разрастающаяся тусклая вспышка. Через три секунды пришла ударная волна. Казалось, что весь дух из Гидеона вышиб гигантский кулак, и в одно мгновение все его сознание поглотила чернота.

68

После того, как тюремщик запечатал люк, Эли Глинн еще некоторое время слышал поступь его удаляющихся шагов. Их поместили в самую нижнюю часть трюма, именуемую лазаретной, где располагался рулевой механизм корабля и закрытые кожухами корпуса азимутального двигателя. Здесь было темно и жарко. Он улавливал, что по полу разносилась вибрация от воды, скользившей по стальному корпусу судна, и слышал сосательные звуки трюмного насоса.

Он также слышал усиливающийся шум вокруг них, шорохи и царапанье: черви, выползали из своих укрытий.

— Ученый во мне, — сказала Вонг, — задается вопросом, как это работает. Я имею в виду: сначала, червь забирается к вам в нос, а потом в мозг, и вот, вы уже выполняете все его приказы. И при этом вы даже не догадываетесь, что делаете это, что подчиняетесь чужой воле. Как инфицированные люди рационализируют свои действия?

Глинн воспринял ее вопрос, как некую возможность успокоиться и ненадолго отвлечься от основной проблемы.

— Люди, — ответил он, — имеют безграничные способности к рационализации и самообману. Черви просто подключаются к этой их способности.

— Да, это правда. Но наблюдается ли у вас амнезия? Помните ли вы червяка, ползущего по вашему носу?

— Полагаю, все мы это скоро узнаем, — пробормотал Макферлейн.

Стоя в темноте Глинн жалел, что не может взглянуть на свои часы, ему бы очень хотелось узнать точное время. До взрыва оставалось всего несколько минут. А еще он желал бы знать, находился ли корабль внутри опасной зоны или же успел покинуть ее. В случае первого варианта он очень надеялся, что разрушение судна будет быстрым.

Макферлейн закричал.

— Сукины дети! Чертовы черви!

Глинн слышал, как он двигается, топает и шаркает.

— Ух! Черт! — Вонг отмахнулась от червя и охлопала свою одежду. — Они повсюду!

Он слышал, что вокруг его ног нарастает звук подползавших червей, напоминавший шелест осенних листьев, гонимых ветром. В дополнение к слуху пришли тактильные ощущения: он почувствовал, как один из них начал скользить по его брючине, и следом его собрат оккупировал вторую. Глинн затопал ногами, провел руками по одежде, в то же время осознавая, что всего лишь отсрочивает неизбежное. Может, было бы проще подчиниться? Но почему-то он не мог позволить себе опустить руки — ощущение, как черви ползут по его телу, было настолько отвратительным, что он бил их и бил, пытаясь остановить их нескончаемый поток. Но их было слишком много, чересчур много, и они цеплялись за кожу, оставляя липкий след.

Гарза кричал, Макферлейн матерился, Вонг взвизгивала — трюм заполнился их восклицаниями. А черви все наступали…

И потом случилось это. Как будто они оказались внутри барабана, и кто-то резко ударил по нему со всей силы молотком. Это был настолько проникновенный и настолько сильный «БУМ!», что он потряс Глинна до самых костей, сотряс его мозг внутри черепа и погрузил его в беспамятство…

Но ненадолго. Он очнулся лежа на вентиляционной решетке, голова раскалывалась от боли, и оглушительно звенело в ушах. Было все еще темно. Царапанье и шелест червей исчезли, сменившись звуком ревущей воды.

— Сэм? — прохрипел он.

Стон.

— Розмари? — Глинн стал шарить руками вокруг себя и почти сразу обнаружил ее, коснувшись лица. — Розмари?

То ли всхлип, то ли вдох. Он помог женщине сесть.

— Моя голова, — пробормотала она.

— Ты это слышишь? — пришел из черноты голос Гарзы. — Взрыв разорвал корпус. Корабль тонет.

— И мы заперты в трюме, — заключила Вонг сорвавшимся в конце голосом. — Или черви, или вода — судьба всегда дает выбор.

Между тем, пульсирующий звук двигателя сменился скрежетом. Через мгновение прекратился и он.

— У кого-нибудь есть идеи, как нам выбраться отсюда, прежде чем мы утонем? — спросил Глинн.

— Нет, — тихо отозвался Макферлейн.

— Да, — заявила Вонг.

— Сейчас самое время нам рассказать.

— Мы найдем, как черви попали сюда. Это и станет нашим выходом.

— Хорошая идея, — поддержал Гарза. — И мы знаем, как черви попали сюда: по вентиляционным каналам. Даже трюм, такой глубокий, как этот — особенно такой глубокий, как этот, — должен иметь хорошую вентиляцию.