За гранью

— Насколько я понял, у вас в Швеции ассортимент увеличился. — Валманн улыбнулся в ответ. Нужно было быстро придумать, что ответить, но он тут же об этом пожалел. Все было не так просто. Ведь не женщины определяли правила игры, а мужчины. Он вдруг ясно вспомнил мертвую девушку на обочине дороги. Так все заканчивалось, когда девушки отказывались играть по мужским правилам.

— Ха-ха, в Швеции… — продолжала блондинка по-шведски. — Швеция — это огромный зоопарк, где все звери бродят рядом с вами, становятся ручными, ленивыми и… импотентами! Она пихнула подругу в бок, и обе захохотали. — Будете что-то еще брать?

Он остановился прямо у левого поворота, где в пятницу вечером произошла авария. Машины уже не было, и только утоптанный снег на обочине говорил о том, что здесь поработала полиция. Снег на шоссе растаял. К счастью, подумал Валманн. Он остановился не для того, чтобы смотреть на пятна крови, а чтобы изучить следы, оставленные съехавшей в кювет «ауди». Там, где переднее левое колесо машины проделало глубокую рытвину в земле, он нашел осколки фар. Насколько он помнил, на дороге не было упавших деревьев или больших камней, даже поворот не был настолько крутым, чтобы стать причиной столкновения и разбитых фар. «Странно», — думал он, отвлекшись на кочку с вереском в проталине у его ног и веточку со спелыми ягодами брусники. И вдруг до него дошло: кто-то разбил фары намеренно.

Чтобы создать впечатление, что машину занесло серьезнее, чем это было на самом деле?

Чтобы создать впечатление, что раны у погибшей были последствиями аварии?

Тишина в лесу вокруг нарушалась только звуком падающего с веток и шлепавшегося в канаву снега. И шумом приближающегося автомобиля.

Две машины: одна с жертвой, а другая — чтобы на ней скрыться…

Валманн подумал, что он мог даже встретить эту машину на дороге в пятницу вечером, если преступники двигались в его направлении. Он быстро поправил себя: ну, разумеется, они двигались в его направлении, ведь «ауди» стояла капотом в сторону Хамара, и в нее врезались сзади. На снегу не было следов ни от разворота, ни от того, что кто-то давал задний ход. Валманн напрягся, пытаясь вспомнить встречные машины, всего их было три. Может, четыре. Как минимум, один трейлер. Но вспомнить конкретно каждую было невозможно. Это злило его, и еще его злило то, что он злился. В конце концов, он передал это дело полиции Конгсвингера. Это было правильно, ведь они были ближе всех к месту происшествия и смогли сразу приступить к работе. А теперь он стоял здесь с осколками разбитого стекла в руках и пытался найти взаимосвязь, размышляя о том, что это происшествие точно должно заинтересовать эксперта по приграничной преступности Тимонена. Однако у Валманна не было желания связываться с ним. Он даже почувствовал, как будто заочно соперничает с этим финном, и ощутил желание начать собственное расследование этого убийства, основываясь на своих наблюдениях и выводах. И, признавал он с неохотой, на личной заинтересованности и вовлеченности.

20

Арне Ватне не любил воскресенье, и этот воскресный день ничем особо хорошим не отличался, поэтому он даже обрадовался, когда зазвонил мобильник и раздался бодрый и веселый голос Дидриксена:

— Привет. Я тебя не разбудил?

— Разбудил? Нет, что ты… Вовсе нет.

Он плохо спал этой ночью, очень чутко, прислушиваясь в полудреме, не вошел ли кто в дом. Но никто этой ночью не пришел. Арне уже давно проснулся, позавтракал и сидел, зевая, перед телевизором, где по спортивному каналу показывали бесконечный репортаж о соревнованиях по гольфу в какой-то теплой стране. Во всяком случае, это позволило ему отключиться от всех его бесконечных размышлений. Но было еще кое-что, что он прочитал в газете, которую прихватил в магазине: она была мертва. Девушка на шоссе 24 погибла, ее сбили. Полиция искала неизвестного водителя…

— Я уже с полседьмого на ногах.

— Отлично! — прокричал в трубку Дидриксен. — Слушай, давай прямо к делу…

А дело касалось строительных материалов. У водителя, который должен был их привезти еще до выходных, сломалась машина, но сейчас он уже был в пути и должен был приехать в Конгсвингер через несколько часов. Вечером ему нужно ехать дальше, и Дидриксен не хотел, чтобы груз с дорогим деревом оставался без присмотра до понедельника, учитывая обилие мошенников в округе. Поэтому было бы замечательно, если бы Арне смог подъехать и занести материалы внутрь, естественно, за отдельную плату.

— Считай, что я уже еду, — ответил Ватне, почти перебивая Дидриксена. Он подумал об Анне, потому что все же хотел быть дома, когда она вернется, приготовить вместе ужин, пообщаться. Но тут же вспомнил о типе на «БМВ», которого он явно не хотел видеть. — Буду на месте до двух.

— Хорошо! Я знал, что на тебя можно положиться! — Дидриксен из всего делал событие.