За гранью

"ПРЕЗИДЕНТ ЮЗФ.

Зам. руководителя СБ ЮЗФ. Шифр Президента.

17.09.1999.

Вброс основной информации "северным соседям" санкционирую. Специалистов для «Перехода-3» ищите, где сочтете нужным."

Перед отъездом Мирон сделал то, что давно собирался. «Оторвавшись» от своей охраны, и демонстративно проигнорировав старика на «Укроджипе» — так, шутя, называли когда-то выпускавшийся гражданский вариант транспортера переднего края, он остановил свою машину на окраине Заповедника.

Почти час, проклиная воспоминания о счастливом детстве, он продирался через разнообразную и весьма колючую растительность. И, наконец, нашел то, что искал. Сюда не добрались даже археологи. Бродяги тоже обходили это место стороной. Здесь осталось несколько базальтовых валунов, стоящих на ровной и почти круглой площадке, усыпанной желтой тырсой. Место выглядело ужасающе чистым — и оно было таким давно. Первый раз Мирон нашел его, когда ему было семь лет. Тогда он почти плакал от страха, но что-то неясное просто тащило его сюда. И притащило. Тогда страх сменился чем-то странным. Каким-то пониманием того, что сейчас тут ничего интересного нет, а потом — вполне может оказаться. А сейчас ощущение было другим.

Полная Луна вылезала из-за горизонта, путаясь в кустах. Инстинктивно Мирон обошел площадку и оказался напротив огромного рыжего диска, отметив, что несколько выступов на валунах перед ним образовали почти идеальную прямую — этакий визир. И вдруг…

Блеск. Тихий рыжий блеск и слабое журчание. Как медная монета: протяни к ней руку — и она окажется в ладони. Мирон не стал тянуть руки, а всмотрелся в лужицу (откуда она взялась тут сухой осенью?). И услышал.

— Привет. Я давно жду людей.

— Привет: А кто ты?

— Правильнее говорить — "ты что"? — голос стал чуть ироничным.

— Тогда — что ты?

— То, что ждет.

— Зачем?

— Мне интересно. Подожди. Ага. Теперь все. Спасибо.

— Что — все?

— Многое узнал. Многое изменилось. В твой мир пришли те, кто убил мой мир.

— Твой мир?

— Пожалуй. Ты… А, ты мало знаешь про это.

— Про что?

— Про ту войну, которую можно было бы, — голос чуть изменился, — назвать Первой Мировой. В которой проиграли все — и всё.

— Когда это было?

— Ты хотел спросить о другом, но впрочем, пожалуйста: это было скорее — «где». Скажу так: и под Троей — тоже. Это то, что ты можешь знать.

— И ты?

— Я жду. Пока только жду. А вот ты?

— Что — я?

— Ты что-то сделаешь. Найди Балиса. Вспомни его — и найди.

— Я искал, — Мирон удивился.

— Он здесь был. Недавно — меньше двадцати лет назад. Точнее — почти здесь. В другом мире — но здесь.

— Так что ты такое?

— Меня иногда называют Маяком. Мелковат я для маяка, да и не маяк. Но название сойдет.

— А что тогда?

— Сложно ответить. И не поверишь. Так вот — ты можешь победить вместе с другими. Балис — лишь один из них.

— Победить кого?

— Тех, кто несет страх. Несколько недель назад дети выиграли в этих местах один: раунд, так это можно назвать. Они оттянули время. У вас есть шанс.

— А если мы проиграем?

— Мирон, вспомни свое детство. И сравни тот мир с нынешним. Если вы проиграете — ваш мир будет соотноситься с нынешним хуже, чем то, что есть сейчас.

— Значит, страх?

— Нет. Страх — это только оружие. Сейчас не важно, как вы будете называть Их.

— А наше оружие?

— Каждый выберет его себе сам.

— Тогда…

— И еще. Вспомни, когда будет совсем плохо: "Даже взлеты и пропасти — это…"

— Вспомню. Чем ты можешь помочь мне?

— Помочь тебе еще? Не знаю. Может, ты и найдешь меня. Но не здесь.

— Где Балис?

— Ты встретишься с ним. Когда разуверишься во встрече. Это будет скоро.

— Почему?

— Подожди… Всмотрись в меня.

Мирон всмотрелся в рыжий кружок — и увидел моложавое лицо. Чем-то похожее на лицо того мальчишки. И — все. Кончилось.

"Откуда же тут вода?" — недоумевал Мирон, продираясь через чертополох обратно, нет, и думать не стоит. А то одни гадали с фонтаном слез, гадали — так пришлось в него потом водопровод проводить. Разговор запомнился — и ладно.